Школа Северного пути
Шрифт:
Они еще побродили по саду. Имэй любовалась снегом, а Бродяга ворчал и ворчал: «Стратежки всем нужны. Стратежки должны сидеть попкой на мягкой подушечке и мыслить стратегически, а не летать где ни попадя. Пусть всякие дураки летают, коль им по земле не ходится». Бу-бу-бу.
Глава 4 Голос шакала и глаза осы
Чудом, истинно чудом Имэй удалось-таки уговорить Ханя не устраивать засаду на генерала Хоу прямо в поместье. Прежде всего, он — гость Мастера, а потом уже наглый говнюк и похотливая сволочь. Репутация Школы и так весьма шаткая. Опять же, да-цзян Хоу Цзин теперь верноподданный Лян, он присягнул императору, и трогать его не моги.
— Будь
— Кто тут поминает Вэй?
Голосом брата Чжу Юаня можно было резать ажурное кружево по кости — звонкий, острый, твердый такой, ни с чьи другим не перепутаешь.
— Привет, братец, — обрадовалась Имэй, получив в ответ одну их двух улыбок шамана-медиума — кривую на правую сторону лица. Добрую, то бишь улыбочку.
С Ханем они лишь поклонились друг другу. Вроде и не придерешься, побратимам из одной Школы так и положено, однако радости в этом приветствии ни щепотки. Напряженные позы, колкие взгляды.
— Где Мастер?
— У него сейчас гости.
Брат Чжу досадливо поморщился и поплотнее запахнул добротный плащ своего любимого черного цвета. Мальчишки — младшие ученики, робко подглядывающие из флигеля, глаз не могли оторвать от высокого, стройного Юаня, каждая черта которого выдавала в нем человека благородного происхождения. От высокой гуани на макушке до тисненой кожи дорожных сапог — аристократ. Он и сам знал, какое впечатление производит на малышню, и, чтобы дополнить образ, виртуозно выругался. Для контраста.
Имэй смущенно покраснела, а Хань буркнул: «Позёр!»
Итак, в Школу вернулся старший ученик Чжу Юань — третий сын лянского сян-го Чжу И от наложницы, шаман, говорящий с мертвыми и духами, заклинатель ветров и дождей. Вернулся сразу в отвратительном настроении, словно предчувствовал, что очень скоро для него появится уважительная причина.
Мастер сидел, как и подобает хозяину — лицом на юг. Спиной к шелковой ширме, подаренной еще сунским [12] императором Вэнь-ди. Серые журавли танцевали на снегу, роняя перья. Летом же, в послеполуденный час рисунок на ширме окрашивался золотистым и снежные хлопья чудесным образом превращались в белые цветы. Бесчисленное количество оттенков белого и серого завораживало Имэй с того самого момента, когда она впервые предстала перед Мастером. Уже отмытая от грязи, накормленная, но еще до конца не уверовавшая, что все её беды позади. И сейчас девушка тоже сосредоточилась на ширме, старательно избегая глядеть на расположившегося напротив генерала Хоу, а тот, как назло, глаз с неё не сводил. Даже когда обращался к Мастеру, склонив голову и вытянув перед собой руки, все равно продолжал нагло пялиться, буквально пожирая ученицу взглядом. Бесстыжий придурок!
12
это не династия Сун, а более ранняя, которую принято называть Лю Сун;
— Так, значит, вы не можете удовлетворить нашу смиренную просьбу, Мастер Дон Син?
— Именно так, да-цзян, — невозмутимо отвечал наставник.
— Ужели из-за того давнего и прискорбного случая, о котором я так искренне сожалею по сей день? — не унимался генерал.
От этих слов по комнате, словно сквозняк пронесся: Хань, подражая Буром Тигру, громко фыркнул, Чжу Юань со зловещим шелестом захлопнул веер, а Имэй до крови прикусила щеку изнутри. С каких это пор жестокое нападение стали называть словом «случай»?
— Я готов стать поручителем, — неожиданно заявил Хоу
Он посмотрел девушке прямо в глаза, чтобы она поняла, кому предназначается речь. Говорят, чиновник Вэй Шу написал Императору, что у генерала глаза осы и голос шакала. Насчет голоса он ошибся, а что касается ос, то взгляд его очень даже жалил.
— Я ручаюсь, — повторил генерал с нажимом, — что подобное более не повторится. Стратегу Ли ничего не грозит в моем присутствии. И готов подтвердить эти слова клятвой. Вы ведь приняли мои извинения и компенсацию, Мастер Дон.
Учитель даже бровью не повел.
— Ученица Ли уже получила контракт. Завтра она отбывает на место служения, — отчеканил он, не удостоив взглядом ни Ли Имэй, ни генерала Хоу. — В качестве замены могу предложить услуги ученика Лю Ханя.
— Ха…
Доски пола мелко-мелко затряслись под Имэй. Это беззвучно хохотал Лю Хань. Наплевал на манеры и, запрокинув голову, нагло ржал, прям до икоты ему было смешно от всего происходящего.
— Я… это… с огромным и нескрываемым удовольствием… — скрипел он, едва отдышавшись от смеха. — С таким поручителем любо ж дорого будет. Я-то уж точно никуда не сбегу, если вдруг чего…
От этих слов Имэй вдруг стало невыносимо стыдно. Она, одна из лучших учениц самого Мастера Дон Сина — бессмертного учителя, позорно сбежала, истратив почти всю накопленную духовную энергию — шэнь на перемещение в пространстве. Годы медитаций, годы самосовершенствования эта глупая девчонка сожгла в один миг из-за обычного страха. Щеки её пылали, а на глаза наворачивались слезы, нет, не жалости к себе, а от чувства вины перед наставником.
— Пожалуй, я вынужден отказаться, — молвил генерал. — Я заинтересован только лишь в стратеге Ли. Замена меня не устраивает. Такая замена, тем более.
— А чо так? — продолжал издеваться бесстыжий Лю Хань. — Я тоже Законам войны обучен. Правда, и завалить меня на циновку будет сложнее, но вы, да-цзян, можете попытаться. Поглядим, что выйдет.
— Ты, наглый выродок… — прошипел помощник Юэ.
Но Хоу Цзин оборвал его возмущение резким жестом.
— Мои намерения были неправильно истолкованы, — сказал он. — Верно же, стратег Ли?
Сначала он всего лишь назвал её по имени. Пусть в шутку и с последующими извинениями, но уже тогда следовало насторожиться. К стратегу, который только что привел армию Хоу Цзина к победе, не обращаются столь фамильярно. Пусть даже стратег этот — маленького росточка девушка, одетая в мужское платье. Разве не Ли Имэй придумала и, самое главное, воплотила в жизнь план битвы с войском генерала Мужуна из Западной Вэй, с армией, окрыленной недавним разгромом Лян? Не каждый день удается взять в плен вражеского главнокомандующего и его высокопоставленных офицеров, не в каждом сражении удается захватить столько припасов и оружия, столько пленников и добычи. Вэйцы рвались в новый бой с таким воодушевлением, что генерал Хоу Цзин поначалу даже растерялся. И попросил у Мастера Дон Син стратега.
Имэй примчалась в ставку и придумала несколько хитрых тактических шагов, чтобы враги оказались в конечном итоге под высокими и крепкими стенами Муяна, а дорога, приведшая их туда, была терниста и трудна. И хотя победа досталась генералу Хоу недешево, её важности это не умаляло. В его стане все на радостях перепились, а потому девушка решила отметить свой успех наедине с картами и свитками. Еще один непростительный для стратега просчет.
Хоу Цзин явился в гости абсолютно трезвым и поначалу вел себя пристойно: поздравил с победой, подарил нефритовую курильницу, подробно рассказал о том, что происходило на поле боя. Ничего не предвещало беды. Кроме обращения по имени, само собой.