Школа странников
Шрифт:
– Учить тебя смогу и я, – объявил Енот. – Если ты хочешь учиться, конечно.
– Хочу, – вздохнула я, – наверное. Я имею в виду, так ведь быстрее будет, да? Выучиться, что-то сделать и вернуться?
– Если у тебя нет больше предназначений, да, – подтвердил Енот. – А если еще остались, то придется помотаться по мирам, а уж потом выбирать, в каком останешься жить. А ты с магией разобралась?
Я покачала головой. Мне вообще казалось, ее нет. Правда, Ноэль говорил, обычно у странника есть какие-то способности.
– Ну, приходи завтра часа в четыре, разберемся, – велел Енот. – И не смотри на меня так, я двенадцать лет преподавал в Школе, я Джера заткну за пояс.
От громкого пронзительного звука я вздрогнула и посмотрела в окно. В тумане стремительно скрылось что-то белое. И это белое рычало и пищало. Енот отставил в сторону бутерброд, открыл чемоданчик и достал очки, похожие на те, что я здесь так часто видела.
– Что это? – спросила я.
– Алион, – хмыкнул Енот. – Смелые стали, заразы, к дому подбираются. Иди, спи, я его шугану.
– Но… – Мне было интересно, что за алионы такие и что за очки надел Енот.
– Иди, давай! – чуть ли не прикрикнул на меня этот мохнатый товарищ. – Любопытная. Потом расскажу и даже покажу, если поймаю. А сейчас нечего здесь сидеть, мне еще твоих воплей не хватало. Спи!
Ослушаться как-то не захотелось. Несмотря на рост и общую экстравагантность внешнего вида, в Еноте чувствовался опыт и еще что-то неуловимое. Может, магия. Он знал, что делает, и потому я поборола искушение спрятаться и понаблюдать.
После всех ночных похождений неудивительно, что наутро я едва встала. И засыпала стоя, пока варила кашу на завтрак. Самой в горло ничего не лезло, от недосыпа даже подташнивало. Зато я была вознаграждена компанией: пока я стояла, лениво помешивая ложкой в воздухе, в паре сантиметров над поверхностью каши, в кухню неторопливо вошел Енот, а за ним вбежала счастливая Джилл. Девочка сразу же кинулась мне на шею и начала верещать в ухо:
– Енот приехал!
– И освободил тебя от наказания? – удивилась я.
Джил счастливо закивала головой.
– Но я предупреждаю, Джиллиан, – строго посмотрел на нее Енот, – никаких больше вылазок в туман. На этот раз Джеральд прав. Еще раз так сделаешь, и я не помогу. Даже ремень подам.
Счастливая Джилл небрежно отмахнулась.
– Аль, а чего на завтрак? – Она сунула нос в кашу и скривилась. – Ну-у-у! Кашу не хочу, а можно кекс?
Я глянула в духовой шкаф. Кексы еще не подрумянились.
Вся техника, начиная от светильников и заканчивая духовым шкафом, вызывала во мне вопросы. Внешне духовка, плита и холодильник выглядели как обычные ящики наподобие тех, что используются в наших кухонных гарнитурах. Никаких механизмов я не нашла, даже варочная поверхность казалась деревянной, как я по ней ни стучала, чтобы понять, что внутри.
– Магия, – фыркнул Енот, когда я
О загадочном «тьфу» я спрашивать не стала.
– Каш-ш-шка! – довольно потер руки Енот, когда я поставила перед ним тарелку.
Джилл косилась на кексы, но половину тарелки съесть согласилась. В кашу я добавляла небольшие сладкие орешки, и, по-моему, получалось очень вкусно.
– А ты? – удивился Енот.
– Позже, – отмахнулась я, – аппетита нет.
– Правильно! – раздался хриплый голос Джера. – Прислуга с хозяевами не сидит.
– Джер! – одновременно воскликнули Енот и Джилл.
Но мужчина и ухом не повел. Выглядел он помятым, хоть и явно недавно был в душе. Он уселся напротив сестры и многозначительно на меня посмотрел. Со вздохом я поставила перед ним тарелку с кашей, а в центр стола поставила блюдо с кексами.
– Аль, а когда у тебя выходной? Пойдем в парк? – спросила Джилл.
– Выходной? – иронично изогнул бровь ее брат. – Ее взяли сюда работать, а не гулять по паркам. Так пусть работает, если не хочет оказаться на улице.
Все, больше я с ним в одном помещении находиться не желала!
– Алена! – удивился Енот, когда увидел, что я вешаю фартук на крючок. – Ты куда? А завтракать?
– Работы много, – отрезала я.
Джер хмыкнул.
Острая обида неприятно кольнула. Умом я понимала, что на Джера обижаться – себя не уважать, но все же девушки зависимы от эмоций. И настроение, и без того отвратительное, совсем испортилось. Я глянула в список дел, который вчера составила и вздохнула. Надо идти убираться в комнату Джера, пока выпал редкий случай – он вышел.
Так не хотелось! Я привыкла работать, и не пугалась масштабов уборки, но так не хотелось лезть во все это. Слишком много событий для маленькой меня.
В комнате Джера было так холодно, что я начала стучать зубами. Окно было распахнуто настежь, а день выдался ветреный и прохладный. Кровать была заправлена, хоть и помята – видимо, спал прямо поверх покрывала. На столе стояла тарелка с недоеденным салатом, под столом – пустая бутылка. Кое-где была разбросана одежда, но, если честно, я ожидала худшего. Справлюсь минут за двадцать.
Бутылка поехала в мусор, салатницу я забрала на кухню, мыть. Смахнула кое-где пыль, поправила постель, полила немногочисленные цветы. Потом начала разбирать письменный стол, заваленный бумагами и книгами. Твердо решила: выбрасывать ничего не стану, читать – тоже. Но тут же обещание свое нарушила, когда под руку попался небольшой портрет. Совсем миниатюрный, он уместился на ладошке, но девушку, изображенную на нем, я узнала. Именно ее портрет был в подвале.
Но зачем Джер отправил большой портрет в кладовку, если хранил маленький у себя на столе?