Школа Вдохновения или Нелегко быть музой
Шрифт:
– В последний раз в библиотеке мне попалась книга про то, как лепить статуи, - вспомнила Габи.
– Скульптуры ваяют, - недовольно бросила Электра.
– Нельзя же быть настолько темной.
Габи нахмурилась и замолкла. Сафо пришлось вмешаться:
– Муза не обязана быть экспертом в искусстве, ее задача - вдохновлять. Продолжай, Габи, что ты хотела нам сказать?
– В той книге говорилось, что скульптор ваяет по образцу. То есть у него должен быть образ, наглядный пример того, что и как он хочет сделать, - на одном выдохе
– А у этого в мастерской нет ничего похожего. Как и в его голове.
Сафо удивленно вскинула брови. Посмотрела на Габи, на скульптора. Неужели у них наладилась взаимосвязь? От такой необычной музы она ожидала другого. Скорее Габи, с ее-то характером и манерами, могла вдохновить рок-музыкантов, первооткрывателей, бунтарей в той или иной сфере. Но чтобы скульптора?..
– И что же у него в голове?
– осторожно спросила Сафо.
– Пус - то - та!
– объявила Габи.
– Обрывочные картинки, видения, которые никак не собрать воедино. Такое ощущение, что он никогда не видел то, что пытается воссоздать. Или и вовсе не знает, чего хочет?..
– Так покажи ему, - предложила Сафо.
– Пусть увидит красивое тело, достойное того, чтобы увековечить его в мраморе.
– Он же не может нас видеть!..
– напомнила Лола.
Сафо глянула на нее, заставляя притихнуть. И вновь обратилась к Габи:
– Показать себя, зная, что ты невидима, - разве это не уникальная возможность? Сделать на людях то, чего раньше стеснялась? А если увидит - тем лучше. В тот же момент он перестанет быть посторонним. Станет вдохновленным тобой скульптором. Твоим творцом.
Искушение было слишком велико. Габи не устояла. Заставила свое облако опуститься ниже, спрыгнула и встала напротив скульптора. Несколько секунд всматривалась в его лицо.
Сафо и другие музы заметили, что взгляд человека стал проясняться. Но не до конца. Не хватало последней искры, что разожжет в нем желание творить.
Габи отошла к пустующему мраморному постаменту. Решительным жестом сорвала одежду. На секунду застыла, не зная, прикрывать наготу или раскрепоститься полностью. Пусть ее тело и обновилось, но в душе она осталась неуклюжим парнем, стремящимся изменить себя.
Никто из подруг не знал, как Габи боится увидеть собственное отражение. Увидеть и пожалеть, что решилась на это. Она избегала смотреть на себя в зеркале и переодевалась всегда быстро, страшась увидеть лишнее. Вдруг, и будучи девушкой, она все еще осталась несовершенной.
Но глаза скульптора сказали об ином. Прекрасное видение было таким, о котором он не смел и мечтать. Идеальные пропорции и формы, совершенство в каждой детали. От изящных ступней до шелковых волос оттенка заката.
Скульптор заметался по мастерской, обхватив голову руками:
– Где же он?.. Был!.. Я точно помню... Он у меня был!..
– Интересно, что ему понадобилось?
– спросила Настя.
– Какой-нибудь инструмент?
– Вчерашний день?
– пошутила Электра.
Ни та, ни
Но прежде чем взяться за изготовление статуи, смертный творец решил сделать макет из глины.
Он трудился много часов кряду. Но ни Габи, ни другие музы не устали. Слишком захватывающее зрелище предстало их глазам. Словно по великому волшебству, безжизненный материал обретал форму и словно бы душу.
Макет будущего шедевра представлял собой прекрасно сложенного человека. Бога, рожденного из глины. Каждая впадинка, каждый изгиб тела и мышца - прорисованы идеально. И лишь одна особенность отличала творение от образчиков великих мастеров Древней Греции.
Фигура, облаченная в просторный хитон, казалась бесполой и могла с равным успехом принадлежать как юноше, так и девушке. Позднее критики и ценители искусства сломают голову, рассуждая, почему мастер сотворил скульптуру такой. Но никто не останется равнодушным, взирая на дело рук смертного творца.
Лишь когда скульптор заснул, музы покинули мастерскую. Оставив после себя такой заряд вдохновения, что хватит еще на десяток, а то и сотню работ. Творений, что переживут века.
В мраморный зал музы вернулись лишь к вечеру. Успех двоих разжег в других ученицах азарт. Они совсем не чувствовали усталости и были полны оптимизма.
– Может быть, продолжим?
– попросила Электра. И выжидающе уставилась на наставницу.
– Вам нужно отдохнуть, - отринула предложение Сафо.
– Вы все еще смертные и должны соблюдать правила.
– Мы совсем не устали, - едва не плача, заметила Лола.
– Кажется, начинаем привыкать к жизни настоящих муз, - добавила Настя.
– Еще одна попытка, пожалуйста...
Но Сафо покачала головой:
– Вы возбуждены и тратите слишком много вдохновения впустую. Муза должна быть практична, а порой и расчетлива. Тщательно планируйте день и не превышайте резерв собственных сил. Последствия могут оказаться плачевными.
Девушкам пришлось согласиться. И только они собрались отправиться спать, как Сафо вспомнила о еще одном отличии смертных. О необходимости поддерживать физическое тело пищей.
– Не забудьте об ужине!
– предупредила она.
– И скажите раздатчице, что вам положена порция сладкого. Точнее, положена двоим из вас, но, зная о вашей дружбе, даю поблажку всем.
– Сладкое на ночь?
– не веря своим ушам, переспросила Лола.
– Только в исключительных случаях, - улыбнулась Сафо.
– Если у персонала или преподавателей будут вопросы, посылайте их прямиком в Тартар. Работящим музам - достойное вознаграждение.
Чудный день завершился не менее вдохновенным вечером. После супа авголемоно - куриного бульона, дополненного взбитым яйцом, лимонным соком и рисом, - смертные музы получили по кусочку кукурузного пирога с заварным кремом.