Школа. Ученик
Шрифт:
– Значит все сделано по правилам. Так дай же свою руку, - прогромыхал он, - скрепим наш союз.
Не знаю, чего его потянуло на поэзию, у меня как-то не было такого настроения, но руку я все же протянул.
И вот тут что-то случилось. Когда наши руки сжались в рукопожатии, мы оба испытали отнюдь не приятное ощущение. Внутри все сжалось, и хотело разорваться на мелкие кусочки. Самое страшное было то, что все ощущения оставались прежними и окружающий мир был неправдоподобно мирным.
Сколько это продолжалось не могу судить. Мы как ошпаренные отдернули руки, Утор выглядел не лучше моего.
– На тебе тоже
– прохрипел он.
Я с собой так быстро совладать не смог, поэтому вначале отдышался и пришел в себя.
– Вы стали проклятым, а я родился с проклятием, - коротко пояснил я.
– И поэтому ты пошел ко мне?
– в голосе его просквозила жалость и отчаяние.
– Поэтому я не боялся к вам идти, но пошел бы все равно, - я ответил гордо и от моих слов у моего учителя плечи расправились еще шире.
– Больше мы не прокляты, - широко улыбнулся он, и был прав, я чувствовал в себе ту же самую уверенность, - а теперь займемся тобой.
Он осматривал меня с минуту, с головы до ног, иногда от его взгляда мне становилось холодно.
– Одежда твоя мне, должен сказать, нравится (на мне были темно-синие джинсы и футболка), на первое время сойдет, но только на первое. Это не одеяние боевых магов, но об этом мы поговорим потом, когда придет время. Пока будешь носить обычную школьную одежду.
Состояние твоего здоровья очень сомнительное (ага, а для военкомата даже очень ничего), и где ты получил столько переломов? Ладно, твоим здоровьем я займусь лично.
Ты что, с детства совсем не упражнялся? С завтрашнего дня у тебя будут усиленные тренировки, и не вздумай хныкать, ты собрался стать боевым магом, но ты же даже мечом не помашешь. Откуда ты вообще такой взялся?
Ну, это, знаете ли, уже слишком.
– Ты с покоями определился?
– неожиданно спросил он.
В саду, недалеко от дома мы столкнулись и ректором Милоном, он был необычайно счастлив.
– Кажется, твоя черная полоса тебя покинула?
– обратился он к Утору.
– Навсегда, - прогромыхал учитель и их дальнейший разговор велся на непонятном языке.
Когда мы отправились дальше, я спросил его об этом.
– Учитель...
– начал я и был грубо прерван.
– Что бы это было в последний раз, - он не очень ласково отвесил мне подзатыльник, - ты мой ученик, единственный и самый лучший, поэтому обращаться тебе следует ко мне только по имени. Только попробуй еще что-нибудь такое выкинуть, особенно при других учителях и я тебя собственноручно испепелю.
Больше, в своей жизни я его никогда учителем не называл.
– Утор, - исправился я и ему это понравилось, - насколько я понимаю, то все находящиеся здесь говорят совсем не на моем языке, но я их понимаю.
Учитель понимал все с полуслова.
– Не всех, только учителей, видимо ты еще не общался с другими учениками. А в этом секрет прост, все учителя преподают и разговаривают на общем языке. Чтобы тебе было понятней, просто прими на веру следующее. Когда ты слышишь сказанное на общем языке, то тут же воспринимаешь сказанное на свой лад. Говоривший вкладывает в слово какое-то понятие, и ты тут же транслируешь в известное тебе слово, связанное с твоими представлениями. Например, сильный у тебя сильный, а слабый это слабый, и ты представишь их соответственно. Иногда, конечно, бывают не состыковки, говоривший имел в виду одно, а слушавший
А пока, первые два года, с вами будут говорить на общем, что бы вы легче понимали, о чем идет речь. Я с тобой сейчас тоже говорю на общем.
Мы вышли из его прекрасного сада и зашагали по широким коридорам школы. Довольно быстро я заблудился, но Утор уверенно сворачивал на каждом повороте. Наконец, через полчаса ходьбы, я узнал уже знакомый коридор.
– Выбирай себе комнату, а я пока заколдую входы от нежелательных гостей. Кстати, к экзамену будь готов спуститься в подземелье, - он лукаво улыбнулся и, хмыкнув, скрылся за дверью.
Где располагались комнаты, я уже знал, поэтому направился в левый коридор (если бы мы вошли в парадные двери, то он был бы правым).
Дверей насчитывалось двадцать, если учесть, что каждая рассчитана также на двадцать учеников, то всего обучающихся может быть четыреста.
Не буду описывать все комнаты, это займет много времени, лучше расскажу о той, которую я выбрал. Во-первых, комнатами это называть было нельзя, это действительно были жилища, вроде многоэтажного дома, с тысячами квадратных метров. В моей, на первом этаже располагался больших размеров зал, примерно пятьдесят метров в ширину на сто метров в длину, слева и справа у стен, вверх уходили две винтовые лестницы с довольно большим радиусом. Зал был разделен на две части колоннами. Потолок в первой половине уходил высоко, на высоту нескольких этажей. Вторая же половина имела низкий потолок (если шесть метров можно считать низким), опиравшийся на колонны. Потолок этот служил полом второму этажу. Я побывал на всех этажах, и не всегда понимал смысл всех комнат. Второй и третий этаж были жилыми комнатами, десять на этаж, по личной комнате на ученика. Здесь же располагались и душевые с туалетами. Четвертый этаж был залом для фехтования, это я понял по имеющимся здесь снарядам. Пятый этаж остался для меня загадкой. Шестой представлял из себя кладовую, скорее всего для оружия, но вскоре я понял, что осмотрел его не весь, там была комната и для провианта. Седьмой этаж тоже остался для меня загадкой.
В отличии от четырех верхних этажей, второй и третий, вместо четвертой, глухой, стены были открытыми и открывали вид на нижний зал, про себя я назвал его зал приемов, так что вид с них был как с балконов в театре.
Комнату я себе выбрал на втором этаже, поближе к лестнице, не хотелось слишком долго ходить до своей комнаты. Комнаты тоже были обставлены с размахом. Вообще, второй и третий этажи были высотой в восемь метров, так что некоторые "квартирки" даже были разделены на пару этажей. Каждая комната имела как минимум двести квадратных метров, и мне почему-то сразу показалось, что зимой в такой должно быть очень холодно.
Моя тоже была не из маленьких. У одной из стен стояла здоровая кровать, человек этак на шесть. У другой стены был камин, по размерам под стать кровати.
– Неужели здесь нет ничего, нормальных размеров?
– эта мания большивизны меня стала раздражать.
Еще здесь стоял стол, в центре, несколько стульев вокруг него, у камина пара кресел, с небольшим столиком. Окон, как назло, не было, зато висело зеркало в полстены, и сверху у него была прикреплена занавеска.