Школьник
Шрифт:
Мои размышления и медитации занимают минут 25-30, неплохой послеобеденный отдых для неплохо так поработавшего человека. В принципе, большую часть из нас уже можно было бы перебазировать на полигон, т.к. в соревнованиях по стрельбе у нас участвует всего 10 человек, а остальные просто ждут. Хотя, в метании «гранат», видимо, придется участвовать всем. Чуть позже я понял, что это были только мои фантазии…
Стрелковый полигон СВВККУ (тир)
Тот же день, около 13:45
— У нас есть заявленный список
— Так-с, интересно… — задумчиво изучает документы приставленный к нам капитан-куратор.
— А остальные парни будут просто стоять и смотреть, спрятавшись за женской юбкой?! — раздается резкий голос сзади.
— Курсант, повежливее, — не поднимая голоса, бросает капитан. — Это же гражданские, да еще школьники.
— И у них особые условия прохождения этого этапа игры?! — не унимается тот курсант.
— Именно так! Использование только привычного им оружия — мелкокалиберной винтовки — и только для подготовленных спортсменов.
— Офигеть, да, парни?! — обращается к своим бойкий курсант. — Мы с АКМ, а они — с мелкашкой?! Ну и воины…
— Они — еще не воины, курсант. И присягу не давали, в отличие от вас.
— Так станут ими, — не унимается тот. — Или «откосят»?!
Понимаю, что все это делается не просто так, ведь капитан давно мог прекратить этот балаган, но, по каким-то своим причинам, этого не делает. А вот наши ребята постепенно «закипают».
— Что вы предлагаете?! — подчеркнуто вежливо интересуется Степан Петрович, не обращая более никакого внимания на юного «провокатора» в форме.
— Я бы рекомендовал, подчеркиваю, только рекомендовал, но никак не настаивал, чтобы все ваши ребята участвовали в состязаниях по стрельбе, — вполне ожидаемо заявляет капитан.
— Только наши? — интересуется тренер. — Или все гражданские?
— Хм…
— И это лично ваша позиция?! Или это официальное мнение командования?!
— Я лишь сказал то, что хотел сказать, — пытается вывернуться капитан.
— Тогда прошу пригласить вышестоящего командира, который уполномочен ответить на озвученные мной вопросы.
— Да, конечно, — скрипя зубами, говорит капитан. — Сейчас вернусь.
— Оставьте их в покое, — приказывает он курсантам, отойдя на несколько шагов. После чего быстрой, но уверенной походкой направляется в сторону штаба.
Виртуальное пространство Наблюдателя
Тот же день и время
Как тут все интересно… И откуда, спрашивается, «прилетело»?! Этот капитан решил просто спровоцировать парней и тренера «на слабо» или речь идет о чем-то другом, гораздо более серьезном?! Так сходу и не разберешься, нужно понимание причин и следствий данного демарша. Одно дело, если это просто попытка получить максимум очков для курсантов, которые обладают явно более высокими навыками стрельбы, чем все ребята из школы Макса (и не только). А другое, уже не такая банальная провокация, причем с далеко идущими последствиями, суть которой пока непонятна. И ведь не откажешься без причины, это они тоже зафиксируют и в личное дело будущего призывника подошьют, тут «к гадалке не ходи».
Стрелковый
Тот же день, около 14:00
За то время, пока капитан ходил за старшим офицером, мы с тренером обсудили сложившуюся ситуацию. То, что участвовать придется — это понятно, хоть мы и не готовились к этому этапу от слова совсем. Конечно, в рамках НВП и не только, каждый из нас, особенно парни, не раз бывал в тире, где стрелял не только из «мелкашки», но были девчонки, да и парни, «что греха таить», которые дальше обязательного минимума по НВП в стрельбе не упражнялись. Да и не Израиль у нас…
В общем, было принято решение послушать, что нам сейчас скажут. Особенно интересно, это частная инициатива в отношении нашей команды или общее для всех условие участия, включая гражданских. Если последний вариант, то вообще вопросов нет, как у тех самых «матросов». В противном случае, если этот этап только для нас, мы, конечно, будем участвовать, но заодно попробуем «поднять шум» и выяснить причины подобной «дискриминации».
— Товарищи школьники! — обратился к нам какой-то незнакомый подполковник. — В это трудное для страны время…
Дальше была речь о политической обстановке в стране и мире, роли Советской Армии и нас, как будущих Защитников Родины, и т.д. В общем, типичное «выступление» замполита, основная цель которого — заговорить проблему, прикрываясь многословностью и апелляцией к высшим интересам Родины. Вот только тренер на подобную «лирику» не повелся…
— Товарищ подполковник, — начал он, — вы так и не ответили на один простой вопрос: обозначенное капитаном обязательное участие всех участников команды в соревнованиях по стрельбе — это официальная позиция командования по отношению к абсолютно всем участникам «Зарницы», как курсантам, так и школьникам и студентам, т.е. заведомо профессиональным военным (пусть и в будущем) и людям сугубо гражданским (на данном этапе жизни)?! Это, вкупе с проведенными уже спортивными соревнованиями, считается у вас равными возможностями для всех?!
— Мы решаем этот вопрос с группой студентов, — неожиданно четко отвечает подполковник, — но для вас, школьников на этой площадке, это обязательное условие участия в игре.
— Очень хорошо! — улыбается Степан Петрович. — Надеюсь, это отражено документально в приказе о проведении игры?! С которым мы, кстати, так и не были ознакомлены, тем более заранее.
— А зачем вам знакомиться с внутренним документом, имеющим отношение только к армии?!
— Хотя бы для понимания, к чему еще мы «должны были», — подчеркивает он интонацией, — подготовить ребят, которых военное ведомство, в лице полковника Мизинова, открыто пригласило участвовать в «Зарнице» всего 2 недели назад.
— Это за пределами компетенции гражданских, — отрезает подполковник.
— Просто прекрасно… — философски замечает тренер. — «Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что».
— Так вы отказываетесь участвовать?! — с улыбкой спрашивает подполковник. — И, тем самым, снимаете свою команду с соревнований?!
— Нет, с чего бы это, — удивленным тоном отвечает тренер. — Ребята готовы. Просто хотелось уточнить весьма немаловажные детали…
— Тогда приступайте! — фактически «благословляет» подполковник. — Капитан, командуйте! Если что, я у себя…