Школьные рассказы
Шрифт:
Но пока ситуация складывалась удачно для Ильи. Сергей Иванович, потревоженный шумом, отвлёкся от чтения и стал искать зачинщика беспорядка. Увидев весёлого Крюкова, радостно размахивающего руками, учитель вдруг грозно и громко закричал на него и пообещал поставить двойку
Сергей Иванович сел и снова уткнулся в журнал. Сенька выждал минуту, а затем ехидно обратился к старосте:
– Смотри, Гурова, какой тебе шедевр прислали.
Наташка сердито взглянула на Растеряева, покачала головой и отвернулась.
– Что, не веришь? Смотри, тут так и написано: «Ромашки для Наташки». Сенька засмеялся… Ребята опять зашевелились, Илья, до которого долетали лишь обрывки фраз, занервничал. Наташка снова покачала головой. – Что, правда не веришь? – На смену Сенькиному веселью пришло возмущение. – На, смотри! – И Растеряев приблизил лист совсем близко к старосте.
И вдруг Гурова, наверное, сама от себя не ожидая такого, ловко выхватила его у Сеньки.
Растеряев опешил от Наташкиного поступка и собирался вернуть рисунок обратно, но девочка стала поднимать руку, делая вид, что собирается пожаловаться, и Сенька отстал.
Ромашки наконец дошли до адресата.
Илья увидел это, но расслабляться было рано – ведь он не знал, как будет реагировать староста… Наташка посмотрела на рисунок,
Сергей Иванович тем временем отложил журнал, взглянул на часы и, громко кашлянув, обратился к классу:
– Ну что ж, пора заканчивать, до звонка осталось семь минут. Времени для творчества было достаточно. Посмотрим, что у вас получилось! – И он, взяв со стола красную ручку, собрался, как обычно, ходить по рядам и выставлять оценки.
Илью охватила паника. Со всеми переживаниями, которыми был полон урок, мальчик совершенно забыл нарисовать другие цветы, не для Наташки, а для учителя… И сейчас он сидел, смотрел на пустой лист и с ужасом понимал, что всё сейчас раскроется, что вот сейчас все поймут, что именно он послал Гуровой рисунок.
А Сергей Иванович приближался и приближался, всё слышнее были его замечания или, наоборот, похвалы ученикам. Вот он уже склонился над Колей, кажется, ставит ему четвёрку… Ещё мгновенье, и учитель оказался у стола Ильи и с недоумением уставился на пустой лист.
– Погонин, а где твоя работа?
– Моя?.. – Илья замялся.
Голубоглазый Колька сразу всё понял и, развернувшись к другу, смотрел на него с сочувствием и грустью, но не знал, чем помочь.
Похоже, не один Коля догадался о том, где рисунок Ильи. В классе стали раздаваться смешки и шуточки: «влюблённый художник», «Погонин и Гурова»…
Конец ознакомительного фрагмента.