Школьный спектакль

Каверин Вениамин Александрович

Вместо физики, геометрии, алгебры и т. д. класс с головой погрузился в интриги, маленькие заговоры, сплетни. Новогодний вечер совсем не удался, аккордеонист играл в полупустом зале, а пары, забившись в уголки, усердно занимались "выяснением отношений".

Между тем в связи со столетием школы только что был составлен торжественный договор, принятый в присутствии всей школы моим классом. О нем, конечно, и думать забыли!

Кончилось все это тем, что директор вызвал меня и сказал, что по успеваемости "выпуск века" занимает последнее место в школе.

В чем же была причина? А

причиной была, как выяснилось, цепная реакция. А толчком к этой цепной реакции были пошатнувшиеся внутри моей четверки отношения. А толчком к этому толчку было то обстоятельство, что Володя Северцев стал ухаживать за Варей не в шутку, а совершенно серьезно.

Сказалось ли здесь его стремление всегда и во всем занимать первое место? Было ли это отзвуком какого-то сдвига, идущего издалека и повлиявшего на дружбу четверки? Не знаю. Во всяком случае, я сразу же и с негодованием отверг слушок, что это было сделано "на пари", то есть Володя держал пари, что заставит Варю влюбиться в себя, и даже предложил срок: один месяц. Произошло это будто бы после того, как на одном из танцевальных вечеров в школе Варя сказала, что она никогда и никого не полюбит. Она действительно сказала это, и даже при мне, но в том смысле, что не верит в безответную любовь и что можно полюбить от жалости, от горя, даже от ненависти, но только не по той случайной причине, что природа создала ее женщиной, а его мужчиной.

Но какова бы ни была причина, никакие меры строгости, это я сразу понял, здесь помочь не могли. Надо было придумать то, что и увлекло бы класс, и заставило бы его посмотреть на себя со стороны. Нечто интересное, ни на что не похожее и никогда прежде не происходившее и школе.

Кто же, кроме четверки, мог помочь мне решить этот ребус? Я пригласил их, но пришли только трое - Кругликов, Крейнович и Громеко.

– Северцев занят, - сказали они решительно и как будто защищая его от меня.

Ну-с, надо сказать, что это был странный разговор.

Крейнович пустился в рассуждения о том, является ли литература единственным верным способом постижения жизни, и, скорбно глядя на меня, три раза повторил: "Нет, нет, нет!"

Я сказал ему, чтобы он не дурачился, и тогда он стал доказывать, что дурачился в свое время даже Гомер.

– Андрей Данилыч, ведь иначе понять эту историю с троянским конем почти невозможно. Я вас уверяю, что Гомер в данном случае смеялся не только над глупостью троянцев. В самом деле: заклятые враги строят под стенами крепости деревянного коня, и, поверив первому попавшемуся проходимцу, троянцы тащат коня в город. Конечно, можно предположить, что это романтичный гротеск...
– И так далее.

Толстый, неторопливый Кругликов убедительно доказал, что мы находимся в положении "философа в яме" (из басни Хемицера), который рассуждает о качестве брошенной ему веревки, вместо того чтобы взять ее в руки и вылезти из ямы. Я не помнил этой басни, и Громеко немедленно прочитал ее наизусть.

Словом, я говорил о положении в классе, а они черт знает о чем, однако с самыми серьезными лицами и даже на первый взгляд толково. Ясно было, что настаивать на серьезном разговоре - значит остаться в дураках.

Однако же я не сдался. Через несколько дней я опять позвал их и на этот раз с первого слова

предложил инсценировать все, что происходило в классе за последние полгода, изобразить все эти сплетни и интриги на сцене. Короче говоря, сыграть самих себя, разумеется в замаскированном виде. Это произвело впечатление!

– Любопытно, - сказал Крейнович.
– В самом деле, ведь если просто записать день одного человека, скажем Пелевина, и то получится пьеса.

И, подумав, они предложили инсценировать "Трех мушкетеров".

– То есть, собственно, четырех, - смеясь, сказал Кругликов.
– Между прочим, это вполне соответствует роману. Там ведь тоже четыре.

Я почувствовал, что этот неожиданный сюжет чем-то связан с внутренними отношениями четверки. С тех пор как Володя - вольно или невольно - вышел из "игры", в этих отношениях что-то изменилось. Может быть, выбор сюжета был местью за нарушенное обещание?

Тогда почему, вдоволь насмеявшись над толстоногим, розовым, ленивым Кругликовым - Портосом, они единодушно сошлись на том, что Северцев будет играть д'Артаньяна?

Расспрашивать было рискованно, да и бесполезно. Остановились на "Трех мушкетерах", наметили шесть главных действующих лиц - автора (он же Человек без маски), королеву, четырех влюбленных кавалеров - и решили рассказать о нашей затее директору школы Ивану Яковлевичу Белых.

Иван Яковлевич был еще молод, лет сорока, и был, что называется, "на хорошем счету". Его главная мысль заключалась в том, что директор должен воспитывать педагогов, а уже они передавать его идеи школьникам в популярном виде. Он написал "Педагогические правила. Наставление для учителей" и подарил мне один рукописный экземпляр, который я бережно храню среди редкостей в своем архиве. Начинались они так: "Мечтаю написать, вымучить, выстрадать "Педагогические правила", которые должны быть, с одной стороны, такими же простыми, как правила уличного движения, а с другой выражать великие мысли, поскольку местом движения учителя является не улица, а сложная и глубокая жизнь".

Далее шли афоризмы. Вот некоторые из них:

"1. Хорошую музыку я называю "душевным пенициллином". Музыка гениальный слепец, но речь - гениальный зрячий.

2. Выбросьте из своей практики слова: "вдруг, если, забыл, не могу, не хочу" - будьте максиплановы.

3. В первую же самостоятельную зарплату купите себе хороший радиоприемник.

4. Развивайте юмор, он на вес золота. Великая русская литература, насчитывая десятки гениальных писателей, может похвастаться только единицами юмористов: Гоголь, Чехов - и все, буквально раз, два - и обчелся!

5. У моего отца было шесть инфарктов, и он давно умер бы, если бы лечился покоем. Не избегайте святого беспокойства, учитесь ему.

6. Педагог должен работать, как в кулинарии: каждое блюдо вызывает обильное слюноотделение, и его хочется съесть.

7. Желательно, чтобы каждый учитель (учительница) был женат (замужем) и имел детей. Очень хорошо было бы, если бы среди детей были мальчики и девочки.

8. Осознайте сами и доказывайте другим, что людей нельзя лепить из глины и ваты и что их надо нагревать докрасна и потом крепко бить, молотом, то есть ковать.