Шрифт:
Пролог
— Вот сука!
В голову лезла лишь любимая фраза папаши, который иногда заходил “к бывшей на огонек”, чтобы сбросить напряжение, а затем посидеть потным на кухне, пуская дымные кольца в потолок и поучить жизни: “Нас ебут, а мы крепчаем!”. Судя по довольной роже, предок получал нехилое удовольствие от озвученного процесса.
Но в данном случае он был полностью прав. Вовочку судьба поимела в особо циничной форме. И самое паршивое заключалось в том, что отмазаться от ближайшего будущего было невозможно. Не, речь не шла даже про “отгрызем лапу, чтобы остатки тушки спасти”. Проблема
Хоть вспоминай вторую любимую фразу, уже мамашки: “Хорошими делами прославиться нельзя”. Вот и познай на собственной шкуре, какова цена альтруизма. Только и остается лишь повторить в сердцах:
— Вот сука!
Глава 1
— Володя, Володя, Володенька... В кого же ты, такой обалдуй, уродился...
Сидевший напротив директрисы парень исподлобья глянул, затем снова стал любоваться синими от наколок пальцами. Чего на старую перечницу глазки пучить? Она у нас тетка старой закалки, та еще швабра. При случае и словом приложить может, и мозги вправить при помощи родителей не постесняется. За что и терпят, хотя жалоб на бабку давно вагоны по всем министерствам и карательно-проверяющим органам. А ей плевать. Потому как такой воспитали и на должность воткнули. Корнями вросла, не сковырнуть.
– С матерью твоей я на прошлой неделе беседовала. Отца не дозваться, как понимаю. И что тогда делать будем?
Бритый налысо крепыш перестал медитировать над руками и начал изучать выставку пыльных дипломов на стене. Плавали, знаем. Если рот открыть и ляпнуть чего в ответ, так эта пытка еще на час затянется. Марь-Ванна уже успела себя зарекомендовать, не первый раз на стульчике отдыхаем. Кстати, погоняло к ней прилипло с его же подачи. Как где-то в коридоре в сердцах Вовочкой обозвала, так в ответ и прилетело. Так-то нашу директрису зовут Степанова Алефтина Кузьминишна. Но теперь уже полшколы марь-ванит, прилипло.
– Чего хоть в этот раз делили?
О, а это уже ближе к теме. Владимир перестал пересчитывать бумажки и встретился глазами с цербером в юбке:
– Понтами мерялись. Эти залетные считают, что могут в нашем районе правила устанавливать и с малолеток телефоны трясти. А я думаю по-другому.
— Поэтому при разговоре достали нож.
Так, стукачок был. Был, паскуда. Надо бы вычислить, все же стрелку забивали и потом перетирали без посторонних. Хотя вроде пара окон с торца школы на пустырь выходит.
– Вы что, Алефтина Кузьминишна, я же законопослушный гражданин. Холодное оружие — это статья. А у меня приводов уже как у барбоски блох. Разок спалюсь и все, прости-прощай высшее образование, здравствуй, зона. Или как не до конца совершеннолетнему скидку дадут?
Но поглумиться не получилось. Директриса приподнялась и концом увесистой деревянной линейки хлопнула легонько по макушке. Обозначила, кто в этом кабинете фишку держит, а кто так, за косяк отдувается.
— Ты мне тут ваньку не валяй! Хочешь сказать, железками не махал?
— Вот еще. Говорю же, эта шушара складник достала, я придурка кирпичом отоварил. Все, вопрос закрыли и разошлись. Они факап осознали и слились. Любимая школа может спать спокойно.
—
Марь-Ванна заметила мелькнувший оскал и поморщилась. Не, к разуму и хорошим манерам взывать поздно. Здесь даже уже пороть бесполезно. Что выросло, то выросло.
— Пожалуется? Тогда я урода найду и в самом деле прикопаю. А если меня до этого закроют, то найдутся люди на районе, кто поквитается.
– Закроют, на районе... Что же ты под урку косишь? Ведь в средних классах и читал много, и даже мастерил что-то. После развода ведь не сразу по наклонной покатился. Что же с тобой стало, а?
Что-что, достало все. Достало... Только как тебе это объяснить? Когда мать-бригадир на участке таджиков гоняет и домой появляется лишь чего в рот закинуть и в редкие выходные отоспаться. Отца видно, когда подъезжает в очередной раз перезанять на блядей. А сам ты при этом стараешься в явный криминал не свалиться и с меньшими потерями год дотянуть. Потому как работы толком нет, дурью бодяжить душа не лежит. А карманные деньги получаешь если хотя бы двоек за четверть нет и пересдачей мозги не конопатят.
Бросив линейку директриса собрала морщины в кучу, скривившись будто после разжеванного лимона и ткнула пальцем в закрытую дверь:
– Все, надоел. Если опять на тебя кто с телегой заявится, отмазывать не буду. По своим липовым понятиям ответишь. Выметайся. И хватит передо мной шпану изображать, не дорос еще до этого. Школота ты беспонтовая, одна морока с тобой...
Школота — так школота. Зато без лишнего часа нравоучений. И то хлеб.
Шагая из школы, Владимир прикидывал, куда бы податься сначала. Можно к Мишке с его обалдуями. Веселая компания как раз собиралась обмывать удачный налет на ларек со спиртным, который удалось провернуть в прошедшие выходные. Но что-то благородному волку-одиночке не понравилась лишняя суета вокруг Мишани в эти дни. Такое впечатление, что и ларек ему подставили по наводке, и теперь аккуратно фиксируют дружков-приятелей, чтобы местные менты отчитались о раскрытии громкого дела. Потому как ларек был давно не первый и хозяева очень обижались на шустрых ублюдков, посмевших посягнуть на чужую собственность. Так что могли, могли занести ребятам в погонах для стимулирования рабочего процесса. А влетать на неприятности за дело, к которому никакого отношения не имел – это Володеньке совершенно не катило.
Он вообще предпочитал считать себя одиночкой. Эдакий рыцарь без страха и упрека. Правда, рыцарские доспехи за прошедшее время изрядно подзагадились в попытках жить, а не существовать. Но пока до совсем явного криминала не опустился, с наркотой и закладками не связывался, шпану мелкую за попытки гоп-стопа на его территории гонял. Где-то и самому прилетало, но в целом вроде кривая дорожка не успела еще свалиться в явные проблемы с уголовниками и не завела на территорию вечных терпил и ботанов. Одиночка с зубами, которые при любом случае пускал в ход. Вполне неплохо для шестнадцатилетнего балбеса, проживающего с разведенной матерью и без каких-то внятных перспектив в будущем.