Школяр
Шрифт:
— Сударыня, подарите мне счастье угостить вас чашечкой кофе!
Она незаметно скосила глаза влево, не обнаружила за стеклянной стеной этого заведения ни одного посетителя и лукаво улыбнулась:
— Сударь, а в предлагаемой программе только кофе, или я могу надеяться на какое-нибудь завалящее пирожное?
— На завалящее — точно нет! — сдерживая смех, заявил я и пообещал лично выбрать наисвежайшее. Причем из ее любимых.
— И вам совсем-совсем не жалко разбивать красивую сумму,
— О чем вы, право?! — возмутился я. — Я жажду увидеть Вашу Улыбку. А о такой ерунде, как деньги, не думаю вообще!
Перешучивались все время, пока выбирали Самый Уютный Столик и изучали меню. Потом озвучили заказ идеально вышколенному официанту, подождали, пока он удалится, и продолжили веселиться: матушка заметила весьма симпатичную девицу чуть старше меня, важно шествующую по этажу в сопровождении женщины лет сорока пяти-пятидесяти, и поинтересовалась, не меня ли ищет эта красотка.
— Моя красотка меня уже нашла. А чужие не интересуют! — фыркнул я и демонстративно залюбовался ярко-зелеными глазами, искрящимися весельем.
— Вы так галантны… — мурлыкнула она и посерьезнела: — Все утро хотела перед тобой извиниться за то, что вчера приехала домой настолько поздно…
— Ты ж задержалась не по своей воле, верно?
— Я обеща-…
— Мам, все нормально: киношки мы смотрим почти каждую пятницу, а в Новгород тебя посылают нечасто.
— Так и есть… — вздохнула она. — Но я пропустила твой триумф!
— С этим спорить не бу-… — начал, было, я, но прервался на полуслове, так как матушка вдруг прижала ладонь к ребрам под левой грудью, смертельно побледнела и начала заваливаться на бок!
Я оказался на ногах чуть ли не раньше, чем заткнулся, в мгновение ока оббежал стол и поймал за миг до падения. А еще через пару мгновений потерял дар речи от ее преображения — бесконечно мягкая и добрая женщина, которую Славомир иногда называл Ясным Солнышком Рарогов, внезапно превратилась в самую настоящую ледышку и голосом, от которого у меня пересохло во рту, выдохнула несколько фраз:
— Ольгерд мертв. Надо уходить. Снимай комм с браслетом и отдавай мне. Немедленно!
— Не понял? — растерянно пролепетал я, пока она с нереальной скоростью набирала абсолютно незнакомые команды на экране своего коммуникатора.
— Мы были связаны клятвой Души. Связь только что оборвалась, значит, его уже нет. Умереть от проблем со здоровьем он не мог, так как вчера вечером был совершенно здоров, следовательно, убит. Либо кем-то из родичей, либо Дурасовыми или их союзниками. Оба варианта одинаково плохи: я знаю слишком много тайн Рарогов, значит, меня уже ищут. И, если не принять кое-какие меры, то обязательно найдут. В общем, нам надо уходить, обрубив все хвосты. Наш заказ я уже оплатила, поэтому спокойно одеваемся, неспешно фланируем к ближайшей лестнице и покидаем ТРЦ своим ходом, ибо во всех машинах рода имеются встроенные неотключаемые маячки. Так, твой браслет, живо!!!
Все время, пока она еле слышным шепотом излагала свои соображения, я пребывал в шоковом состоянии. Однако на тихий командный рык все-таки среагировал — разблокировал хитрый замочек, стянул аксессуар с запястья и вложил в протянутую руку. А через несколько секунд не поверил собственным глазам: моя родительница, подложив мою награду под самый обычный
В общем, просьбу подобрать челюсть и взять себя в руки я услышал со второго раза. Впрочем, руку все-таки подал. Потом помог подняться с кресла, проводил к вешалке, снял с нее нужную куртку, правильно развернул и так далее. Но все эти действия выполнял абсолютно бездумно, на автомате. А «включился» только тогда, когда матушка, проходя мимо лифтов, внезапно замедлила шаг и потянула меня к открывающимся створкам.
— Лестница, вроде, дальше! — вполголоса напомнил я, вспомнив уже озвученную программу действий.
— Угу… — кивнула она, дождалась, пока в кабинку войдет семейство из пяти огненно-рыжих представителей аристократии Вологды, затянула меня следом и все время, пока мы спускались на минус второй, мило краснела при каждом взгляде высоченного, широкоплечего и подтянутого мужчины лет сорока пяти, поглядывавшего на нее с о-о-очень большим интересом.
А после того, как мы вышли наружу, свернула направо, чуть ускорила шаг, прошла мимо нашей «Лани», отправила с моего коммуникатора отпирающий сигнал на шкафчик, в который доставлялись наши покупки, и… хищно усмехнулась: — Мой комм, избавленный от ряда приложений, вот-вот уедет кататься по городу в кармане пальто мелкого рыжего поросенка. И если командир группы быстрого реагирования придерживается должностных инструкций, то у нас, вероятнее всего, появится небольшой временной зазор. Короче говоря, начни-ка ты переодеваться по схеме «новые ботинки — пуловер — куртка».
Я повиновался. Молча. Так как допер, по какой причине она поставила обувь на первое место, и очередной раз удивился логичности ее действий. А когда переобулся, стянул с себя старый пуловер и потянулся за новым, вдруг вспомнил о брате и почувствовал, что горю:
— Мам, мне надо в поместье, к Славке — он на меня наде-…
— Если он еще жив, то я его вытащу! — на миг оторвавшись от моего комма, пообещала матушка, почувствовала, что этот ответ меня не устраивает, вытянула ко мне левую руку ладонью вверх и… закрутила над нею крошечный смерч: — Я Воздушница. Мастер шестой ступени. С реальным боевым опытом. А ты, к сожалению, пока обуза, значит, будешь мешать. Дальше объяснять?
Я потерял дар речи и в этот раз. Ибо ни одно из трех утверждений, прозвучавших после клятвы вытащить брата, не вписывалось в привычную картину мира: одаренный, развивший Дар до уровня первой ступени Мастера, автоматически получал даже не личное, а потомственное дворянство, а мама была простушкой. Ну, а фраза про реальный боевой опыт вообще не лезла ни в какие ворота, ибо моя родительница практически не покидала поместья! Но смерч я видел своими глазами, взлом вроде как «не взламываемого» браслета выживальщика — тоже, и откуда-то знал, что матушка не врет.