Шкура льва
Шрифт:
Гортензия, словно почувствовав что-то, вдруг взглянула в сторону мистера Кэрилла. Их взгляды встретились, молодой человек сорвал с головы шляпу и склонился в глубоком поклоне. Его жест не остался незамеченным, и немало пар глаз неодобрительно уставились на выскочку, рискнувшего пренебречь мнением большинства.
Но это было только начало. Мэри Деллер восприняла приветствие мистера Кэрилла как сигнал к действиям и, сопровождаемая друзьями, ускорила шаг, с упоением
— Я надеюсь, ваша милость в добром здравии, — приветствовала она окаменевшую от изумления леди Остермор.
— Надеюсь, — последовал едкий ответ.
Покрасневшая от смущения мисс Уинтроп опустила глаза, теряясь в догадках относительно намерений леди Мери.
— Я сочла бы за честь познакомиться с вашей подопечной, леди Остермор, — сказала Мэри Деллер.
Графиня чуть не задохнулась от изумления.
— Это подопечная моего мужа, — справившись с собой, ответила она леди Мэри, манерой поведения и тоном голоса давая понять, что тема, касающаяся Гортензии, исчерпана.
— Какая разница? — вызывающе вставил мистер Кэрилл.
— В самом деле, почему бы вашей милости не представить меня? — настаивала Мэри Деллер.
Рассерженные глаза графини остановились на безмятежно улыбающемся мистере Кэрилле. По выражению его лица она сразу поняла, кто был зачинщиком происходящего. Однако нельзя было отказать леди Мэри, не нанеся ей публично оскорбления, и графине ничего иного не оставалось, кроме как взять себя в руки и сухо представить их друг другу.
Леди Мэри оставила сэра Гарри развлекать леди Остермор, а сама подошла к Гортензии.
— Я давно хотела познакомиться с вами, — несколько неуверенно, не зная с чего начать, произнесла она.
— Я польщена, — ответила побледневшая Гортензия, не поднимая глаз. — Но вы, ваша милость, выбрали не лучшее время для знакомства.
— Мне трудно было найти более удачное время, чтобы выразить презрение к злым языкам, — беззаботно рассмеялась леди Мэри, отвечая девушке и одновременно играя на публику. Она прекрасно знала, что, хотя некоторые и осудят брошенный обществу вызов, большинство будет восторгаться ее смелостью.
— Вы очень благородны, ваша милость, — с искренней благодарностью ответила Гортензия.
— Ну-у! — протянула леди Мэри. — Неужели так легко быть благородной?
Они обменялись еще несколькими малозначащими фразами, и Мэри Деллер вернулась к графине, а ее место занял мистер Кэрилл. Однако Гортензия никак не отреагировала на его пылкие приветствия и вновь потупила взор.
— О, жестокосердная! — воскликнул он наконец. — Неужели я не заслужил прощения?
Девушка
— Так это вы привели ко мне леди Мэри?
— Ба-а! Да вы умеете говорить! И слава Богу! А я боялся, что вы успели дать страшную клятву молчания в моем присутствии и навсегда лишили меня возможности наслаждаться вашим голосом.
— Вы не ответили на мой вопрос, — напомнила Гортензия.
— Так же, как и вы — на мой, — сказал мистер Кэрилл. — Я спрашивал, заслужил ли я прощение?
— За что?
— Думаю, за то, что родился нахальным хлыщом, как вы назвали меня.
Щеки девушки залились густым румянцем.
— Если вы хотите заслужить прощение, не следовало бы вспоминать об оскорблении, — тихо ответила она.
— Отнюдь, — возразил мистер Кэрилл. — Зачем путать прощение и забывчивость? Не лучше ли, чтобы вы помнили и, тем не менее, простили.
— Вы хотите слишком многого, — с оттенком суровости произнесла Гортензия.
Мистер Кэрилл пожал плечами и загадочно улыбнулся.
— Что делать, — извиняющимся тоном произнес он, — я привык к этому с рождения, и жизнь, хотя и показывает необоснованность моих претензий, не успела, однако, излечить меня.
Девушка взглянула на него и опять спросила:
— Это по вашей просьбе леди Мэри подошла ко мне?
— Фи-и! — вскричал мистер Кэрилл. — Что за намеки в ее адрес?
— Намеки?
— А что же еще? Вы намекаете, что леди Мэри послушна моим просьбам.
Гортензия понимающе улыбнулась.
— Сэр, вы мастер давать уклончивые ответы.
— Я лишь пытаюсь скрыть свою прямолинейность.
— У вас это плохо получается, — сказала Гортензия и рассмеялась над его наигранным смущением.
— Я очень признательна вам, — быстрым шепотом добавила она.
— Не вижу причины для признательности, но ваши слова послужат мне хоть — каким-то утешением, — сказал мистер Кэрилл, глядя прямо в ее нежные карие глаза.
Он с радостью добавил бы многое другое, но компаньоны Кэрилла решили, что пора прощаться с графиней и мисс Уинтроп, и он должен был последовать их примеру.
Мистер Кэрилл мог вполне быть доволен тем, как ему удалось выручить Гортензию в парке, но дальнейшие события огорчили его. Ее история с Ротерби продолжала оставаться главной темой городских сплетен, и на каждом шагу мистер Кэрилл слышал насмешки и двусмысленности в адрес девушки. У него чесались руки проучить шутников, но он отдавал себе отчет, что этим лишь раззадорит их.