Шкура неубитого мужа

Михалева Анна Валентиновна

– Уф… – выдохнул аристократ, понимая, что удивительным образом соскучился именно по ресторану. Все четыре дня он питался исключительно полезными продуктами, стороной обходя заведения массового питания, а теперь при одном упоминании о них у него засосало под ложечкой.

– И еще.., я тут нашел для тебя работенку…

– В каком смысле? – удивился сэр Доудсен.

– В прямом! Моему другану нужна реклама в регионах. Ну, сам понимаешь, предвыборный год, лохадрон начинается…

– Что начинается в регионах?

– Да выборы грядут! –

Серж расхохотался. – Типа честные, нужно деньги вкладывать в рекламную кампанию. Сложная схемка, но твоему предприятию в помощь.

Так что выше нос, бизнесмен хренов!

– Я не могу понять, что нужно перевозить? Бюллетени?

– Какие еще, на хрен, бюллетени? Рожу евонную будешь перевозить!

– Прости меня, но я не понял, – Александр совсем растерялся.

– Ладно, не телефонный разговор. К тому же я уже приехал. Мне выходить надо, а не по мобильному трепаться со всякими англицкими щенками…

Сэр Александр положил трубку и улыбнулся.

* * *

Серж выглядел не слишком хорошо. Это молодой аристократ сразу отметил, едва опустился напротив него за столик в ресторане.

Физиономия Боброва, еще неделю назад являющаяся рекламной этикеткой здорового и жизнерадостного человека, порядком осунулась и приобрела болотный цвет.

Глаза налились красноватой усталостью и какой-то безысходностью. Он даже улыбался обреченно.

– У вас неприятности? – тихо спросил сэр Доудсен.

– У меня всегда неприятности, – буркнул меценат. – Неприятности – мое второе имя. И мой гребаный бизнес!

– Хм… – Александр принялся детально изучать меню, поняв, что лучше оставить плохое настроение его владельцу.

– Хватит хмыкать! – вдруг рявкнул Серж.

Молодой аристократ вздрогнул. Вздрогнули и посетители ресторана за соседними столиками.

– Почему ты решил, что я летал в Америку?

Сэр Доудсен медленно поднял голову и внимательно посмотрел на сотрапезника:

– Я только предположил…

– То есть на понт меня взял? – так же неожиданно развеселился Бобров. – Смело! А почему предположил?

– Вы действительно хотите поговорить на эту тему?

– Если бы не хотел, то валялся бы ты сейчас в темной подворотне с простреленной башкой, – хмуро заметил Серж. – Валяй, выкладывай.

– Меня удивило ваше стремление отыскать что-то в гримерке артистки. И настолько сильно было ваше желание найти это, что вы не заметили, что она мертва. А поскольку до вас кто-то уже обыскал гримерку, я предположил, что, движимый желанием найти что-то важное, этот «кто-то» наведался и в квартиру мертвой особы. И сделал это, по всей видимости, раньше вас. А раз вас постигла неудача в поисках в Москве, то вы, разумеется, захотели повторить попытку в Лос-Анджелесе в надежде, что искомый предмет остался там. Вот и все.

– Вот и все, – передразнил его Серж. – И что я, по-твоему, искал?

– Вот это уж мне не дано угадать. – Александр улыбнулся.

– Почему я тебе не верю?

– Потому что в данных

обстоятельствах вы никому не верите.

– Черт! – Серж рубанул ребром ладони по столу. Бокалы подпрыгнули, жалобно звякнув.

На этот раз Александр, в отличие от остальных посетителей в зале, остался спокоен.

– Что тебе известно?

– Уверяю вас, ровным счетом ничего. Все это из области догадок и умозаключений. Если человек столь лихорадочно что-то ищет, значит, он попал в ужасную ситуацию. Ему необходимо отыскать эту вещь, на нее масса конкурентов, а потому каждый ему видится врагом. Это вполне закономерно для любой охоты.

Собеседники надолго замолчали. Каждый думал о своем. И почему-то потомку всех Доудсенов совсем не хотелось знать, о чем думает Серж. Только после того, как официант уставил стол закусками, а Бобров к тому моменту выпил третью рюмку, разговор возобновился.

– У этой дуры был кулон, – мрачно изрек меценат.

Александр отправил в рот устрицу и блаженно закрыл глаза:

– Верно, дорогой…

– Дороже его для меня ничего нет. Жуть какой дорогой, мать его!

– И вам непременно нужно его найти?

– А какого ляда тогда мне рыскать по всему белу свету?! – возмутился Бобров. – Делать мне, что ли, нечего?!

– Но кулон привлекает не только вас. И, судя по тому, что вы его и в Лос-Анджелесе не нашли, он в чужих руках.

– Жестоко с твоей стороны тыкать меня мордой в дерьмо. Найти бы этих гадов, что Ирму хлопнули!

– Видимо, кулон представляет огромную ценность.

Думаете, из-за него ее и убили? – Сэр Доудсен покончил с устрицами. От спиртного он категорически отрекся, а потому отхлебнул обыкновенную воду из бокала.

Что заставило Сержа брезгливо поморщиться.

– Ха! Еще бы! – с жаром ответил он. – Кулон одуренной цены. Из фамильной коллекции Николая II. Чуешь, сколько денег стоил?

– Думаю, немало. Зачем же она его носила?

– Да дура потому что! Я ей тыщу раз говорил: не таскай ты эту штуковину на шее – головы лишишься. Не послушалась.

– Кулон был вашим подарком?

– Нет, но этому человеку он очень нужен. А я с ним завязан, поэтому…

– Зачем Юрию Касальскому деньги в английской тюрьме? Кормят там, по слухам, бесплатно. Да и, скорее всего, его выпустят.

Серж, в этот момент собиравшийся опрокинуть в себя очередную рюмку водки, так и застыл, поднеся ее к губам. Когда шок частично прошел, он выдавил с трудом:

– От.., от.., откуда, мать твою, ты про Юрчика знаешь?!

– Хм… Не вы ли рассказывали мне о нем в самолете? – Александр улыбнулся, с удовлетворением отметив, что опять попал в точку. – Кроме того, пока вас не было в России, все газеты только и писали, что о последней связи Ирмы Бонд с бизнесменом Юрием Касальским, который задержан в Англии по подозрению в отмывании денег через британские банки. Вот я и подумал: странно, чтобы такому бизнесмену вдруг срочно понадобился кулон, пусть и очень дорогой.