Шляпа, полная небес…
Шрифт:
— Вот, держите. Огручиков маринованных не хотите?
— От этих огурцов у меня бывают такие ветры.
— В таком случае…
— Ох, я же не сказала нет.
– ответила госпожа Ветровоск, забирая два маринованных огурца.
Здорово-то как, подумала Тиффани.
Тиффани взяла с собой три свежих яйца. Ничего у нее с запутками не получалось. Все девочки умели их плести. И она знала, что делает все правильно.
Тиффани набрала в карман первые попавшиеся вещицы и сейчас, не глядя,
Крак!
Яйцо разбилось и растеклось.
— Я же тебе говорила, — сказала госпожа Ветровоск, открывая один глаз. — Это все игрушки. Палочки и камешки.
— Вы хоть когда-нибудь пользовались ими? — спросила Тиффани.
— Нет. Так и не научилась их делать. И вообще, они только мешают. — госпожа Ветровоск зевнула, завернулась в одеяло и, немного поворочавшись, примостилась поудобнее у камня. Вскоре она глубоко задышала.
Тиффани тихо сидела, укрывшись одеялом, и ждала восхода луны. Она надеялась на лунный свет, но лучше не стало. До появления луны было лишь темно. А теперь появились тени.
Госпожа Ветровоск всхрапнула. Это был добротный, солидный храп, похожий на звук рвущейся ткани.
Воцарилась тишина. Она пролетела сквозь ночь, беззвучно, как падающее перо, обратилась птицей и села на скалу рядом с Тиффани. Птица повернула голову и взглянула на нее.
Во взгляде птицы было не только обычное птичье любопыство.
Старая ведьма снова всхрапнула. Тиффани, не сводя глаз с совы, протянула руку и легонько потрясла ведьму. Когда это не помогло, она потрясла ее сильнее.
Ведьма всхрапнула, словно три поросенка налетели друг на друга, и, приоткрыв один глаз, спросила — Вуу?
— На нас смотрит сова! Вот она, прямо над нами!
Неожиданно сова мигнула, поглядела на Тиффани так, словно только ее заметила, расправила крылья и скользнула в ночь.
Госпожа Ветровоск сжала рукой горло, пару раз кашлянула затем хрило сказала: — Ну сова и что такого, дитя! Я десять минут подманивала ее поближе! Посиди тихо, пока я снова подманю ее, иначе мне придется взять летучую мышь, а я после них всегда пытаюсь смотреть ушами, что в моем возрасте просто неприличино!
— Но вы храпели!
— Я не храпела! Я немного расслабилась, приманивая сову! Если бы ты меня не потревожила и не спугнула сову, я бы уже была над лугом и все видела бы!
— Вы… захватываете ее сознание? — нервно спросила Тиффани.
— Нет! Я не этот твой роитель! Я просто… заимствую ее полет, я… немного подталкиваю ее к действиям, но она даже не знает обо мне. А сейчас, попытайся уснуть!
— Но что, если роитель…
— Если он подойдет поближе, именно я скажу тебе об этом! — прошипела госпожа Ветровоск и снова легла. Затем она еще раз приподняла голову. — И я не храплю!
Спустя полминуты храп раздался снова.
Еще через несколько
Старая ведьма перестала храпеть. Она, по сути, совсем перестала дышать.
Тиффани склонилась над ней, потом наклонилась еще ниже и даже приложила ухо к груди, чтобы расслышать сердцебиение.
Она чувствовала, что ее собственное сердце словно сжали в кулаке…
… из-за того самого дня, когда она нашла бабушку Болит в ее вагончике. Бабушка мирно лежала в своей узкой железной кровати, но Тиффани сразу поняла, что-то случилось, лишь только ступив внутрь…
Тук.
Тиффани сосчитала до трех.
Тук.
Ну что же, сердце билось.
Очень медленно, словно растущий побег, задвигалась одревеневшая рука. С медлительностью ледника она скользнула в карман и вытащила большую карточку с надписью:
Я ни памирла.
Тиффани решила про себя, что спорить не будет. Вместо этого она подоткнула одеяло вокруг старой ведьмы и поплотнее завернулась в свое.
В свете луны она еще раз попыталась сделать запутку. Она наверняка сможет с ее помощью сделать что-нибудь. Возможно, если…
Освещенная луной, она очень, очень осторожно…
Крак!
Яйцо разбилось. Яйца все время разбивались и теперь у нее осталось только одно. Тиффани не рискнула бы взять вместо яйца жука, даже если бы и смогла найти хоть одного. Это было бы слишком жестоко.
Она прижалась спиной к камню и поглядела на черный и серебряный пейзаж. Ее Третий Помысел подумал: — Он не подойдет близко.
Почему?
Она подумала: Я не совсем понимаю, почему я так уверена. Но я это знаю. Он держится в стороне. Он знает, что со мной госпожа Ветровоск.
Она подумала: Откуда он может это знать? У него нет своего ума. Он не знает, кто такая госпожа Ветровоск!
Подумай: предложил ее Третий Помысел.
Тиффани прислонилась к камню.
Иногда в ее голове было слишком… многолюдно…
И затем было утро и солнечный свет, на ее волосах блестела роса и туман поднимался с земли как дым… а на той скале, где вчера была сова, сидел орел, поедая что-то пушистое. Она могла разглядеть каждое перышко на его крыльях.
Он сглотнул, поглядел на Тифани безумными птичьими глазами и улетел прочь, сделав круг в тумане.
Госпожа Ветровоск снова начала храпеть и, по мнению Тиффани это означало, что она снова в своем теле. Тиффани легонько подтолкнула ее и размеренное хххррррррр внезапно сменилось коротким хрп.
Старая женщина села, откашливаясь, и раздраженно замахала рукой Тиффани, чтобы та передала ей бутылку с чаем. Она не заговорила, пока не выпила половину.
— Ну вы как хотите, но жаренный кролик намного вкуснее. — с трудом проговорила она, возвращая пробку на место. — И без шкуры!