Шлюха
Шрифт:
— Ах, — выкрикнула я, встав. Я могла схитрить. Сделав быструю остановку в ванной, я села на кровать и пролистала справочник, в поисках одного имени. Незапланированная улыбка изогнула мои губы, когда я, проводя пальцем по списку объявлений, остановилась на необходимом мне.
— Консультативный центр Уэстсайда. Меня зовут Ми, чем могу Вам помочь?
— Это Керри из автомастерской Гилфорда. У нас машина мистера Арлингтона. Боюсь, у нас возникла проблема.
— Подождите секунду.
И вот так просто я перехитрила
— Я лишь просил поменять масло. Ничего больше, — ответил Лейн, готовый к спору с настойчивым автомехаником, уговаривающим его на дорогостоящий ремонт, в котором он не нуждался.
— Лейн, это я.
— Гэбби? Что? О Боже. Ты прекратишь?
Выражение моего лица мгновенно исказилось. А чего ожидал этот парень?
— Я хочу знать, что происходит. Тебе все известно, Лейн. Я знаю, что это так. Как ты получил кредитку Пэкстона?
— Что? У меня нет кредитки Пэкстона.
— Комната снята на его имя. Почему?
— Господи, Гэбби. Я сказал девяносто четыре. Это все, что тебе нужно было сказать. Просто девяносто четыре. Остальное было улажено.
— Что за хрень, Лейн? Пэкстон заплатил за этот номер?
— Да. Пожалуйста, прекрати. Я не хочу больше иметь с этим ничего общего. Если ты все еще хочешь выполнить нашу прошлую договоренность, я могу помочь. Но если ты больше не заинтересована, ты должна дальше жить своей жизнью и не втягивать меня в нее. Из-за тебя я могу потерять жену и ребенка, Гэбби. Я этого не хочу. Ты это знаешь.
— Нет, Лейн. В этом ты ошибаешься. Я не знаю.
— Ты не собиралась уезжать, не так ли?
— Это не честно. Ты задаешь мне вопросы о том, чего я не помню, и за меня же отвечаешь. Что на Коста-Рике?
— Курорт. Тебе оставалось всего четыре дня до свободы. Четыре дня, Гэбби. У тебя была работа, дом, новые имена — все. Тебе только нужно было оставить свою машину возле танцевального класса и сесть на самолет. Вот и все.
— Ты сказал, что чувствовал себя обязанным мне помочь. Почему?
— Гэбби, забудь об этой части своей жизни. Поверь, это лучшее, что ты можешь сделать. Пока Пэкстон знает, где ты, ты его. Он никогда не отпустит тебя.
— Он отправил меня в тюрьму, — напомнила я ему тоном, который должен был дать ему понять, насколько он глуп. Там, откуда я родом, где бы это ни было, отправлять своего супруга в тюрьму — явно не лучший способ удержать его или ее, если только они не были нелегалами.
Я услышала, как он с шумом выдохнул, уверена, что, если б я сейчас увидела его лицо, оно было бы напряженным, но почему? И почему он не мог просто рассказать мне все?
— Гэбби, скажи, что ты хочешь уехать, и я помогу тебе, чем смогу. Скажешь, что хочешь остаться — делай, как знаешь. Только не втягивай меня в это. Это все, что я могу сказать.
— Почему это все?
— Ты — та, кто вышел замуж за Пэкстона Пирса. Он заманит тебя в ловушку, как и прежде, Гэбби. Будь умнее. Пожалуйста, не ведись на эти подлые уловки. По закону ты больше не его жена. Он женился на Габриэлле Делгардо, не на Изабелле.
Меня передернуло от его последних слов. Я была обречена.
— Лейн? — спросила я голосом, который сама не узнала.
— Хочешь, чтобы я помог тебе забрать девочек и сбежать отсюда?
— Если я скажу да, ты мне все расскажешь?
— Нет, я помогу тебе убраться отсюда, и ты сможешь жить без этого багажа. Скажи да, Гэбби. Пожалуйста, скажи да. — В его голосе звучало отчаяние, но я не понимала почему.
— Дай мне переспать с этой мыслью, — проговорила я тихо. — Пока, Лейн.
— Пока, Гэбби. Береги себя.
Я повесила трубку с пониманием, что, что бы не происходило между мной и Лейном прежде, это прошло, и он только что сказал прощай. Возможно в последний раз. Все во мне говорило перезвонить ему и принять помощь, новую личность, новую жизнь с моими девочками. Это было бы логично, но нет. Любопытной Гэбби нужно было сложить все кусочки.
Я откинулась на кровать, закрыв глаза от отчаяния. Пара по телевизору обсуждала три дома, останавливаясь на втором. Как я и думала.
Я побродила по номеру некоторое время, ожидая, пока Ник окажется дома. Он был единственным, на кого я могла рассчитывать, единственным, кто мог залезть мне в голову. В четверть седьмого я, наконец, решила, что пропустила его. Естественно, он должен быть уже дома. Офис находился в двадцати минутах, и это с учетом пробок.
Быстро ободрив себя, я села, выпрямила осанку и успокоила нервы. Но они тут же возобновились. Я откинулась назад на кровать. Но они меня не покинули. И опять. Каждый раз, когда мне казалось, что я набралась достаточно храбрости, я оказывалась неправа. Но все же я продвигалась с каждым разом все дальше. Сначала до двери, затем на несколько шагов по коридору, потом к лифту, а после и к парадной двери, откуда направилась к углу. Ко времени, когда я вернулась к начальной точке, повторяя свои шаги из раза в раз, я прошла уже, по меньшей мере, полтора километра, а может и больше.
Я наткнулась на красный свет светофора и принялась за раздумья. Может, он тут даже не живет. Нет, должен. У него была собака, уродливая, но все же собака. Я перешла дорогу с другими людьми, ускоряясь, когда цвет сменился. Включая мозг на полную, я придумывала план, заметив потенциальную преграду. Мне нужно было пройти мимо швейцара, по совместительству охранника. На ум пришли цветы, но у меня не было денег для притворной доставки. Пицца тоже не сработает. Чем ближе к швейцару я подходила, тем сильнее нервничала.