Шофер. Назад в СССР. Том 2
Шрифт:
Эх… Верным оказалось мое предчувствие. Ох уж эти черкесята… Да и Светка хороша. Не дождалось меня ее неспокойное сердце. Совсем чуть-чуть не дождалось.
Поглядывая на машину, я осмотрел Белку. Вроде бы не сильно она пострадала. Только тяжелый бампер чуть подмялся, в месте, где она москвич поцеловала.
Там и тут, в домах повключались уличные лампочки. Загрохотали калитки.
— Госпади! — Голос пожилой женщины, — чего тут такое деется!
Если память мне не изменяла, жила тут, в этом доме, у которого
— Бабушка! — Крикнул я, — не пугайся! У нас тут небольшая незадача!
— Помер кто? — Откуда-то из-за машины послышался новый ее возглас.
— Да не. Так. Ударился.
— Свят-свят-свят… — Забормотала бабушка.
И другие соседи стали выглядывать на улицу. Стягиваться к столкнувшимся машинам. Расспрашивать, что да как, нужна ли помощь.
Внезапно, улица за спиной залилась желтым светом. Я обернулся. Окружающие зеваки тоже. Из-за кривого заворота улицы Фрунзе вырулил к нам… милицейский уазик. Тут же, замер он, как вкопанный. Осветил своими фарами Белку, москвич и всех собравшихся. Я зажмурился, рукой закрылся от слепящего света.
Двери распахнулись, и из машины стали выпрыгивать милиционеры. А первым выбрался наружу Сашка. Одетый он был по гражданскому в брюки и рубашку с коротким рукавом.
— Света! — Крикнул он.
— Сашенька!
Побежали они друг к другу. Обнялись.
— А чего тут у тебя? Чего твориться-то?! — Спросил у заикающейся от слез Светы Сашка.
Остальные милиционеры подбежали к машине. А вел их сам Квадратько.
— Чего тут? — Строго спросил он, — Землицын? Ты че? Снова, куда не туда влез?!
Двое свободных милиционеров кинулись к машине, стали смотреть, живые ли все в салоне.
— Черкесы, — Кратко сказал я, — уворовать пытались сестру. Останавливать пришлось, — я кивнул на Белку, — подручными средствами. А вы какими судьбами?
— Сашка уговорил, — сказал хмуро Квадратько, — чтобы мы по-быстрому свозили его к Светке на прощанье, раз уж она к нему не приехала.
— Вот дуреха! — Услышали мы с Квадратько Сашкин возглас, — тебе ж брат сказал дома сидеть! Думаешь, я бы сам с тобою не попрощался бы?!
— Прости, Сашенька! — Уткнулась Света лицом теперь и ему в грудь.
— О! А это ж тот! — Заглядывая в салон, воскликнул один из милиционеров, — Бачмеков! Он у нас в розыске числится!
— Да? Правда, что ли? — Нахмурился Квадратько.
Квадратько сам, лично, полез в салон, осмотрел всех, живые ли.
— Так, — высунулся он из машины, — Ивановский!
— А! Чего, товарищ майор? — Саня оторвался от Светки.
— Попрощались?
— Еще б минутку!
— А все. Нету больше минутки, — сказал Квадратько, — собирайтесь. Федотов!
— Чего, товарищ майор?! — Откликнулся один из милиционеров, что заглядывал в разбитое ветровое стекло.
— Езжайте
— Понял, товарищ майор!
— Я возьму буханку, — отозвался второй, кого назвали Женей, он все это время оглядывал корчащегося под задним сидением черкесенка, — и еще кого из ребят.
— Возьми, — Кивнул Квадратько, — а мы с Землицыным аккурат тут подежурим, пока вы туда-сюда мотаетесь.
Милиционеры с трудом разорвали Свету с Сашкой. Погрузились в уазик. Поехали.
— Чего к тебе, — сказал Квадратько, — все они, как репей липнут? Вечно оказываешься там, где не надо.
— Сегодня, — сказал я оборачиваясь назад, на плачущую в ладошки Свету, — напротив. Оказался я там, где надо.
— Стыдно то, как! Стыдно мне! — Подошла ко мне Света рыдая.
— Да не реви ты, — обнял ее я, — не реви. Позади все.
Вдали, на углу, где был поворот на нашу улицу, замаячил луч фонарика.
— Света-а-а-а!
— Светка!
— Све-е-е-е-т-а-а-а-а!
Шли то мамка с папкой, кликали везде сестру.
— Ищут меня! Ищут! — Света снова ткнулась мне в плечо, — стыд-то какой!
— Вон Анка! Чего там?! — Крикнул отец и родители заспешили к месту аварии.
Когда мама с папой пришли, Светка совсем вжала голову в плечи. Скукожилась вся у меня под боком. Однако мать, хоть и со строгим поначалу лицом, но все же бросилась к Сестре, обняла нас с ней.
— Вот бестолочь! Вот бестолочь-то! — Причитала сквозь слезы она.
— Прости, матушка! Прости, папенька! — Ревела Светка.
Отец, отстранившись, смотрел на нас строгим взглядом. Молчал. Потом стал перебрасываться с Квадратько и другими очевидцами краткими скупыми предложениями. Говорили о происшедшем.
Смотрел я в отцовские жесткие глаза. И видел в них бурю эмоций, которую не было принято у нас выставлять напоказ. Видел, что испытывал он то же, что и я: злость на Светку, на глупость ее, которую, впрочем, перекрывали облегчение и радость о том, что все с ней хорошо. А понимание того, что все это ее горячие девичье сердце вытворило, заставляло, теперь, когда все позади, относиться к ее выходке снисходительно.
— Хорошо что, — сказал отец, выслушав рассказ Квадратко, — что Игорь оказался где надо. Хорошо. Молодец ты, сынок.
Я улыбнулся отцу. На его грубом лице, освещенном папиросой тоже блеснула мимолетно улыбка.
— Горжусь тобой. Очень горжусь, — выпустив дым от затяжки, добавил он.
Внезапно услышал я, как скрипнула дверь москвича. Глянул на машину. Там, через заднюю, обратную для нас дверь, выбрался бедолага с заднего сидения.
— Он чего?! — Вскрикнул Квадратько, когда черкес, покачиваясь, кинулся бежать, — Улепетывает?! А ну! Лови его!