Шоколадное убийство
Шрифт:
Попрощавшись и повесив трубку, он погрузился в раздумья. «Если удастся наладить поставки через фонд, — рассуждал он, — тогда можно будет считать, что дело пошло». Он потратил столько сил, охотясь за этим какао, и теперь осталось совсем немного до того заветного мига, когда можно будет поздравить себя с триумфом.
Глава 12 Душевные страдания нетрезвого оперативника. Любовные посредники: Труфальдино, Тристан и тетя Вера. Сильвестр и Майя спешат на помощь
Ужинать с Геннадием Усковым Майя не пошла. То есть не то чтобы отказалась совсем. Он позвонил
Вера Витальевна, которая подслушивала их телефонный разговор под дверью, насупилась. Экая несправедливость: обаятельная девушка, и до сих пор одна, как та птичка, которую заперли в клетке именно потому, что она хороша во всех отношениях — и поет, и скачет, и взор услаждает.
На лестничной площадке в это время как раз начался митинг. Лидеры из числа жильцов, имевших несчастье быть прописанными в квартирах, непосредственно примыкавших к жилищу пенсионера Чепукина, требовали принятия немедленных и решительных мер вплоть до штурма и общественного суда в прилегающем сквере. Майю позвали тоже, и она вышла, набросив на плечи кофточку.
Вера Витальевна решила воспользоваться моментом. Движимая чувством глубокой уверенности в том, что всякому ростку любви нужно помочь пробиться сквозь асфальт непонимания, она вошла в комнату Майи и отыскала в секретере ее записную книжку. Имя того старшего лейтенанта, по которому сохла бедная девочка, тетя Вера запомнила отлично. Стас Половцев. Тетя Вера обнаружила на нужной страничке не только телефон, но и адрес. А также аккуратную схему, на которой крестиками был помечен дом Сильвестра, и самый короткий путь от него до дома Половцева. Выходит, старший лейтенант живет где-то здесь, совсем рядом!
Тете Вере это показалось знаком судьбы. Говорить с человеком о нежных чувствах лучше с глазу на глаз, а не по телефону. Тем более, по всему выходило, что эти двое между собой до сих пор еще так и не объяснились. Задачка предстояла непростая. Легче мирить рассорившихся влюбленных, чем сводить тех, кто не осознал своего счастья. Однако оставить все как есть было бы неправильным. Как все подвижники, Вера Витальевна решила: «Если не я, то кто же?» Майя так и будет ждать этого типа, орошая слезами подушку. А тот будет думать, что он ей не нужен или еще какую-нибудь глупость. Если верить Сильвестру, Половцев положил на его помощницу глаз. А не верить Сильвестру просто нельзя! Значит, дело это правое, даже сомневаться нечего.
Вера Витальевна дождалась вечера, того самого часа, когда оперативники, по ее представлениям, возвращаются домой. Майе и Сильвестру она сказала, что отправляется на прогулку по супермаркетам — искать немецкий маргарин, который сделает ее кексы еще более рассыпчатыми. Возражать никто из них не посмел, и она улизнула, прихватив с собой бумажку с перерисованной схемой.
Дверь в квартиру Половцева оказалась светлой, с красивой металлической ручкой. Прежде чем позвонить, Вера Витальевна приложила к ней ухо и прислушалась. Внутри было тихо. Не раздумывая больше, она нажала на кнопку звонка. Долгое время ничего не происходило, так что визитерша подумала, будто номер не удался. Однако затем
Зато физиономия претендента на сердце Майи выглядела никуда не годной. Небритая, опухшая, мрачная. Впрочем, Сильвестр предупреждал, что старший лейтенант пьет. Однако Вера Витальевна решила, что если этот парень все еще ходит на работу, значит, особой трагедии в этом нет. Главное — вырастить в его сердце цветок любви, а остальное как-нибудь наладится.
Половцев, разумеется, понятия не имел, что в его сердце задумали что-то растить. А тетка, которую он увидел на пороге, показалась ему чудной. Она была маленького роста, в юбке и в кедах. Кроме того, у нее был такой воинственный вид, как будто она собиралась немедленно напасть на хозяина квартиры.
— Кто вы? — спросил Половцев замогильным голосом. — Что вам нужно?
— Мне нужно войти, — ответила та барским тоном, который Стас ненавидел. И еще ручкой махнула.
— Мало ли что вам нужно, — заплетающимся языком парировал он и сделал шаг вперед, готовый защищать свои рубежи от набега.
Вернее, он хотел сделать шаг, но земля внезапно качнулась, притиснув его к косяку.
— Мне необходимо с вами поговорить по очень важному делу, — строго сказала гостья и неожиданно сильной рукой отпихнула Стаса в сторону. Проскользнула мимо него и очутилась в коридоре.
— Да кто вы такая?! — вознегодовал тот, расстраиваясь, что никак не может сконцентрироваться.
— Не волнуйтесь, все нормально. Я — друг вашего друга.
Половцев надолго задумался, тяжело сопя. Потом серьезно потребовал:
— Поясните.
— Вы знакомы с Сильвестром Бессоновым?
— А-а-а… — обреченно протянул Стас. — Это вон оно кто такое…
Он был пьян, но так привык к этому состоянию, что посторонний человек не мог понять, до какой степени он вышел из строя. Со стороны казалось, будто он вполне связно мыслит и говорит. На самом деле Стас говорил и делал совсем не то, что хотел.
— Так вот. У Сильвестра Бессонова в молодости был друг. А я — его тетя.
— Тетя? — тупо переспросил тот и пробормотал себе под нос: — Тетя… Тетя Мотя…
— Не Мотя, а Вера Витальевна, — наставительно сказала та. — Теперь ваша очередь представиться.
— Стас Половцев, — поразмыслив, ответил хозяин квартиры.
— Вы знаете, что пить вредно?
— Лучше б я не знал, — с чувством ответил Половцев и посмотрел на себя в зеркало, висевшее на стене. Потом оттянул нижние веки вниз и исторг из груди вздох. — Грехи мои тяжкие…
Квартира была полупустой и прокуренной. Но отнюдь не запущенной. В коридоре даже стояла вазочка с искусственными цветами. Вера Витальевна спросила:
— Можно я войду в комнату? — И не дожидаясь ответа, быстро заглянула в спальню.
Окинула взглядом обстановку, оценила люстру, тюлевые занавески и ковер. Кровать была готова к тому, чтобы принять хозяина в свои объятия. Постельное белье выглядело чистым и это решило дело. Вера Витальевна поняла, что с объектом можно работать.
— Вот что, — сказала она твердо. — Нам с вами нужно поговорить.