Шоковая капля войны
Шрифт:
Сержант растеряно буркнул:
– Да, конечно же, нет!
Дева-капитан рассмеялась:
– Синяк под глазом не добавит освещения в комнате, но способен дать свет в мраке упрямой тупизны!
Максимка с улыбочкой заметил:
– Наши молодцы. Вот так крепко этим извергам дали. Черт, еще бы хотя пару раз по столько...
Капитан рассмеялась и воительница сбила пальцами ножек погасший окурок, строго произнеся:
– Не дымите братаны! Не дымите!
Максимка и тут не переименуй, пронесся думочкой:
– Когда говорят, давай, закурим
Девушка-офицер размашисто отмахнулась:
– Это не столь существенно! Полезут они своими свиными рылами на холм, как ты думаешь?
– Пусть только попробуют! Больше танков, больше трупов!
– Вскричал мальчишка. В асфальт закопаем - он с непонятным выражением в глазах кинул орлиным взором по сторонам.
Сержант с сомнением неожиданным для такого не по годам мощного детины пробормотал в полголоса:
– Хотелось бы, но....Может, и нет...
Максимка гаркнул:
– Солдат, роющий глубокий окоп, заставить мелко плавить желающих его закопать!
– Ты какой год воюешь, Степнов?
– Внезапно спросила сержанта девушка-капитан, даже не слушая, болтливого мальчишку.
Тот не смущаясь, ответил:
– Второй. И пока не герой!
Девчонка-офицер хихикнула:
– Да не герой... Мне вот пришлось воевать еще с Смоленского сражения... пусть даже помощницей медсестры. Попала в плен. Сбежала, по дороге. Партизанила, затем снова попала на фронт и опять во время боев за Смоленск. Странные такие вот совпадения. Но чего не бывает. А вот Максим сколько воюет?
– И я вот на фронте второй, если не считать работы и у партизан - мальчик мелко хмыкнул, не торопясь, задрав подбородок повыше, поворочав головой.
– А так считай с Брестской крепости, мы воюем. Там мы еще октябрятами приехали на экскурсию и началось...
Девушка-капитан нетерпеливо тряхнула ладонью. Знак говорил, что её не интересуют подробности, может и интересных, но наверняка тяжелых похождений мальчишки. Вместо этого она произнесла:
– Значит, так, я отослала посыльного к переправе с цидулкой, написала, что мы тут корпим...
Максимка без церемоний ляпнул:
– Можно отсидеть срок до свободы, но нельзя отсидеться за свободу!
Воительница с рыжими волосами сделал вид, что не заметила подобной бестактности и продолжила:
– Ничего больше существеннее нельзя тут сделать - хотя, может, и успели бы добегать, до второго пришествия Люцифера...
Тут перебил уже Сержант:
... Но ни хренка с маслицем на бутерброде, лучше уж здесь, чем в воде.
Максимка хихикнул:
– В вине еще бы лучше. Получилось знатно. Я думаю, если немцы не дураки, то переправу они пронимать не будут, поэтому попрут прямиком к ней. Так, даже смешно!
Девчонка логично возразила:
– Не бодайся рожками! Мы чуть в сторонке от адовой трассы, так что первая волна на нас не пойдет, а вот если к ночи будут тылы зачищать, то тут нас и убедят подвести черту, под финишной лентой житухи.
–
Мальчик, пожевывая от голода траву, лишь кивнул:
– Угу, и гугу!
Разговор прервало появление пресловутой "Рамы". Такой вот легенький трехмоторный самолетик в виде катамарана. Машина могла подобно вертолету зависать в воздухе, обладала отличной маневренностью, и снабжена сильной оптикой, радиосвязью и фотографическим оборудованием.
Максима взял данную машину на прицел. Мальчишка зло, и большая высота его не смущает. Сержант не стал мешать, но все же не верил в шанс и шепнул девушке-капитану:
– Как смеркнется, попробуем к северо-западу податься - Юноша даже выпятил грудь, что он, мол, такой выдумщик. Быть может, проскочим волком из капкана каким-то загибочном маневром.
Девчонка-офицер нахмурилась:
– А звучит достаточно логично. Вряд ли нас будут ждать таким малым числом в атаке мощных железобетонных сооружений.
– Капитан еще раз огляделась, добавила.
– И целенаправленно выковыривать отсюда, слишком много здесь нас таких...
Максимка открыл огонь из пулемета, стараясь при этом не целиться, а увидеть пространство затылком. Но оружие увело в сторону, и пацан прекратил стрельбу и поставил свой смертоносный драндулет на место.
Сержант с сочувствием посмотрел на мальчишку и заметил:
– Я ни единого человека с той стороны не лицезрел, с тех пор как мы тут засели.
– Может, еще в роще, или ограгах, кто отсиживается...
– Капитан-воительница снова коротко свистнула, и к ней подбежала крепко сбитая самка-боец в не по сезону теплой, хоть рваной телогрейке, из которой серо-желтыми клочьями выступала грязная вата.
Максимка недовольно поморщился. Еще бы даме, да так выглядеть. Он даже выдал:
– В дрянном сосуде не хранят хорошего вина, а в грязном теле не бывает разумных мыслей!
– Кузнецова, слушай мой приказ, - Воительница-капитан наклонила голову ратоборца женского к себе, ухватив её за нечистую, но зато бычью шею ладонью.
– Если меня прикончат, Максимка Краснознаменный за старшего, а ты проследишь, чтобы его слушались. Поняла, чего говорю?
Старший сержант возразил:
– Тут одни бабы или пара мальчишек. Только я могу их держать в руках!
Боец-самка молча кивнула:
– Степнов сильный мальчик. Я могу подчиняться, и ему или кому вы укажете!
Капитан продолжила изложение мыслей:
– Попробуем в густой темноте вывести людей к западу, проскочить без дороги. Если крюк отмахать, то можно найти на берегу еще безлюдное место, тихо переправиться.
Максимка скептически скривил мордашку:
– Думаешь, до реки уже все?
Капитан быстро ответила:
– Да нет, конечно. Не дура. - Понизив голос, воительница продолжила.
– Но к завтрашнему дню все, кто не успеют перебраться, здесь и останутся. Расхлебывать уже следующие будут, не мы. Так что надо сматывать под ночку безлунную.