Шолохов
Шрифт:
Очень не хочется сидеть по ночам в потемках. Помогите! Полугодовая потребность горючего составляет 40 тонн. С сердечным приветом. М. Шолохов».
Маленков — отдадим должное — дал ход письму. Через семь дней исполнительные аппаратчики доложили: «Товарищу Маленкову Г. М. По Вашему поручению, в связи с просьбой т. Шолохова…» Далее уточнение: «Тов. Шолохов принимал участие в рассмотрении этого вопроса…»
Вернулся домой из Москвы и приметил — Мария Петровна все чаще пасмурна. Расспросил. Оказалось, не на что жить. Шлет две телеграммы равнодушным издателям: «Срочно прошу телеграфом перевести
Будто по заказу совпадение: Фадеев направил в ЦК Маленкову и Суслову справку — кто из писателей получает большие гонорары по причине большого числа переизданий. Фадеев подписал список — сам в нем на первом месте. Шолохов в списке отсутствовал.
Мария Петровна рассказывала:
— После войны в станице жилось худо даже нам, Шолоховым… И ему было обидно, что многие считали его богачом. Вот расскажу: в письмах однажды попалось такое — мол, «я построил дом, теперь нужна машина, так, Михаил Александрович, помог бы, что стоит-де миллионеру». Шолохов ответил: «Я такой же миллионер, как ты римский папа!»
Конечно, гонорары, депутатское и академическое вознаграждения обеспечивали нормальное существование. Но сколько родни и близких! И сколько поездок по стране «за свой счет»! Одни наезды в столицу чего стоили… В итоге в эти годы всяко приходилось. Младшая дочь, Мария Михайловна, об этом же: «Мы были одеты, как и все дети в станице. Платья после мамы донашивала моя старшая сестра, а потом за ней я. Так все передавалось от старших младшим».
От Шолохова я никогда не слышал жалоб-сетований на послевоенную неустроенность житья-бытья. Ему тяжко от другого — от непонимания власти.
Что же может отвлечь от издевательств, унижений, злодеянной критики? Дом в Вёшках с верной семьей да письменный стол — вот крепость, за стенами которой забывается все на свете, кроме взыскующей труда бумаги и пера. Что еще? Азартная охота? Утишиваюшая рыбалка? Застолья с немногими истинно верными друзьями?..
Глава третья
1951–1953: ЧП НА ПАРТИЙНОМ СЪЕЗДЕ
«К т. Шолохову необходимо применить меры…» — такое угрожающее требование выдвинули партаппаратчики Г. М. Маленкову; случилось это в особые дни 1953 года, когда работал XIX партсъезд.
За что же такая немилость? Шолохов знал — это никогда и не прекращалось в режиме вечного партдвигателя «удил-желез»: то дернут — то ослабят, то наградят — то унизят.
МВТУ: «Скоро робют — слепых родят»
1951-й. Шолохов открыл этот новый год обращением к стране — поздравил сограждан в «Правде». И еще напечатал в течение года два небольших обращения — к строителям Волго-Донского канала и юным книголюбам. Не густо в публицистике. Иные заботы. О военном романе, пожалуй, главная.
И вдруг в марте, на следующий день после закрытия сессии Верховного Совета, Шолохова пригласили на встречу со студентами знаменитого Московского высшего технического училища. К «технарям»…
Конференц-зал. Взошел в своей неизменной гимнастерке на сцену за стол под аплодисменты. Его представили, а он заявил: к никакому-де отчету не готовился,
— Расскажите, как вы пишете?
— Об этом долго и сложно рассказывать.
— Ваша общественная работа? Участие в борьбе за мир?
В ответ пожал плечами.
— В ваших книгах нет ни одного хорошего женского образа.
— Это, очевидно, потому, что я женился восемнадцати лет. (Видимо, задело, потому отшутился.)
— Над чем сейчас работаете и когда закончите?
— Векселей не даю, а то наобещаешь, а потом не получится. Есть такая поговорка: скоро робют — слепых родят. Работаю над романом «Они сражались за родину». Роман задуман мной в трех книгах… Затем буду заканчивать вторую, последнюю книгу «Поднятой целины».
— Были ли прототипы для героев «Тихого Дона»?
— Да, были. Но ведь это неважно. Лев Толстой очень удачно сказал о своем Болконском: не имеет значения, был ли он и есть ли на самом деле и какова его действительная фамилия; он есть и важен как Болконский.
— В «Тихом Доне» есть люди (Мишутка и другие), о судьбе которых можно еще рассказать. Не собираетесь ли вы это сделать?
— Была раньше такая писательница Лидия Чарская. У нее в одной книге герой тонет, а во второй снова вынырнет — так она их и вела из книги в книгу. Один критик (неважно — правый или левый) сказал: «У Чарской есть курочка, которая несет золотые яйца». Я не хочу быть куроводом.
— Конец «Тихого Дона» неудачен. Почему герой ни к чему не пришел?
— Такова была действительная судьба более зажиточной части деревни. Если бы я написал иначе — это было бы вопреки моей писательской совести.
— Ваше мнение о творчестве Ильи Эренбурга?
— Во время войны писал действительно нужные вещи, очень ценно это было тогда.
— Насколько правдива книга Федора Панферова «В стране поверженных»?
— Бред.
— Что вы можете сказать о книге Эммануила Казакевича «Весна на Одере»?
— «Звезда» — это хорошо.
— Ваше мнение о книге Николая Шпанова «Поджигатели»?
— Я читал и Ната Пинкертона.
— Как вы оцениваете нашу современную литературу?
— Тянем помаленьку. Но печально, когда наши старые писатели теряют качество. Например, Александр Корнейчук…
Вдруг произнес: «Я никогда не принимал присяги писать только о казаках».
— Ваше мнение об операх Дзержинского «Тихий Дон» и «Поднятая целина»?
— Либретто безграмотно написано братом композитора. Песня «От края и до края» в «Поднятой целине» — мотив есть, а где слова? Опера «Тихий Дон» написана по роману без знакомства с казачьим песенным творчеством. А у казаков замечательные, в том числе и очень старые, песни, например о речке Камышенке. Затем — это мое личное отношение к оперному искусству — я, например, как услышал, что лирический тенор поет во время исключения Нагульнова из партии: «Положи партбилет!» — встал и ушел потихоньку.