Шопинг с Санта Клаусом
Шрифт:
— Возьми Рейхстаг, Степочка, возьми-и! — сверкнув на деда мокрыми глазами, проныла жадюга Маришка.
— Возьму! — успокоил ее Степа.
Ему чрезвычайно хотелось взять и побить свою беспокойную родню, но Степа был хорошим парнем и большим добряком. Вся бригада знала: на Степке Красине можно ездить, как на лошади, он безотказный — когда не пьяный, конечно. Поддатый Степа становился вспыльчив и кидался в драку из-за любой ерунды, но на трезвую голову работником он был идеальным. Потому-то, когда возник вопрос о двухнедельном обучении специалистов-гипсокартонщиков на предприятии фирмы-производителя в Германии, Степу записали в группу
Все четырнадцать дней практики Степа и его коллеги обретались в маленьком немецком городке на границе с Францией, и только перед отъездом для них организовали поездку в столицу. День был плотно заполнен экскурсиями, и на взятие Рейхстага «рядовому Красину» осталась одна ночь. С подъемом на купол в отсутствие сопротивляющегося противника он управился меньше чем за пятнадцать минут, дедов вымпел пристроил на карнизе в считаные секунды, а вот с выбором места для каллиграфических упражнений с мелками не смог определиться и за полчаса.
— Ну, где ж тут… И ведь негде ж… А старый дурень спросит! — сокрушенно бурчал Степа, с конкретным интересом рассматривая окрестности в дедов бинокль.
Соврать деду, будто дело сделано, не позволяли совесть и инстинкт самосохранения: у Семена Гавриловича была не по годам тяжелая рука. К тому же старый дурень честно предупредил внука, что в качестве подтверждающего документа потребует фотографическую карточку исписанной стены. Для Степы предоставление отчетной фотодокументации являлось отдельной проблемой: отправляясь на штурм Рейхстага, он забыл взять старую верную «мыльницу». Оставалось надеяться только на появление других — лучше экипированных — современных странников по святым и грешным местам города Берлина. И, конечно, идеально было бы встретить туристов-соотечественников, потому что иностранными языками Степа владел в объеме программы Козедольской средней школы, из замшелых стен которой за семьдесят лет ее существования не вышло ни одного полиглота.
Вот почему, услышав прозвучавший у подножия здания патриотический выкрик «Получи, фашист, гранату!», Степа очень обрадовался долгожданному появлению «своих» и навел бинокль на источник звука.
Картина ему открылась соответствующая прозвучавшей реплике — батальная. Внизу, прямо перед Рейхстагом, впритык к просторному тротуару, замер темно-зеленый «Форд». Из его открытых окон валил дым, вкупе с защитным цветом кузова придающий иномарке большое сходство с подбитой бронемашиной. Перегораживая «бронефорду» выезд на проезжую часть, сзади к нему бочком притерся белый «Вольво», тоже разгерметизированный — с двумя распахнутыми дверцами, но без задымления.
На глазах у вооруженного биноклем Степы водитель и пассажир «Вольво» выскочили из машины и дружно прыгнули к дымящему «Форду», но на этом их слаженные действия закончились. Пассажир распахнул дверцу «Форда» и принял в свои объятия вывалившуюся из машины дамочку. Тем временем рулевой белого автомобиля, наоборот, активно воспрепятствовал выходу из «Форда» его водителя, затолкав своего коллегу поглубже в салон и даже пристукнув его дверцей. Затем двое из «Вольво» и с ними вялая прикопченная дамочка погрузились в белый автомобиль и быстро покинули место военных действий. Зеленый «Форд» остался. Из него поочередно выпали два мужика. Огласив сцену кашлем и матерной руганью, они обессиленно прилегли на асфальт в картинных позах раненых бойцов, подарив Степе Красикову шикарную идею.
— А вот если их вместе с дымящейся
С максимальной скоростью совершив спуск по лестнице, он выскочил на тротуар прежде, чем двое из «Форда» утерли сопли и слезы. Красный пролетарский мелок Степа достал из кармана на бегу, вдохновенный текст «Красиков с козедольска дошел ура победе!» начертал на тротуаре перед «Фордом» размашисто и с нарушениями правил орфографии и пунктуации. Раненые бойцы из чадящего авто уже ворочались. Степа, не отрывая взгляда от шикарной картинки, попятился на середину улицы и защелкал камерой мобильного телефона. Недорогая модель мобильника не могла обеспечить высокое качество снимков, и Степа знал, что за технику исполнения дед его не похвалит, но твердо рассчитывал получить высший балл за артистизм.
Живописно скрючившиеся мужики, окутанная дымом машина, героическая надпись — и все это в ночи, на фоне мрачного величия Рейхстага, увенчанного краснознаменным плюшем, лично отбитым героическим дедом Семой у безымянной козедольской моли! За то, чтобы такое увидеть, не жаль было бы и деньги заплатить!!!
— Славная машинка! — с визгом влетая в поворот на двух боковых колесах, похвалил Вадик миниатюрный «Фольксваген» переводчицы. — Дорого стоит?
Привычку прицениваться к славным машинкам он выработал в процессе затянувшегося выбора идеального автомобиля для себя, в качестве которого никогда всерьез не рассматривались миниатюрные модели, подходящие лишь для юных девушек, бородатых гномов и лилипутов разного возраста и пола.
— Не особенно дорогая, — Ксения с трудом шевельнула побледневшими губами. — Но я купила ее в кредит и еще не полностью расплатилась…
Прозрачный намек бережливой девушки на то, что бесшабашный водитель эксплуатирует ее четырехколесного друга с риском для жизни последнего, цели не достиг. Вадик опасно подрезал туристический автобус, проскочил между фонарным столбом и афишной тумбой, прочертил борозду на травяном газоне, резко осадил машинку на пересечении двух улиц и хвастливо сказал, явно набиваясь на похвалу:
— Думаю, мы их опередили!
— Я в этом абсолютно уверена, — неодобрительно пролепетала переводчица.
Чтобы опередить стартовавший с пятиминутным отрывом белый «Вольво», Вадик уподобился молнии и прорезал квартал лихим зигзагом, напрочь поломав пару живых изгородей и бюргерские представления Ксении о нормах дорожного движения.
— Какой же русский не любит быстрой езды без правил! — хохотнул отчаянный гонщик. — Правильно, Ир?
— Кому не нравится — пускай отравится! — посоветовала та, выходя из маленькой машинки, точно Илья Муромец из вросшей в землю избушки: в ее пружинистой поступи угадывалась готовность проявить молодецкую удаль, а на лице явственно читалось желание обратить богатырскую силушку во вред врагам. — Ну, и где они?
Врагов не было видно.
— Я посмотрю сверху!
Вадик живо сориентировался и побежал к Рейхстагу.
— Скажите, пожалуйста, фрау Ира, — деликатно кашлянув, вежливо спросила благовоспитанная фройляйн переводчица. — Как вы планируете остановить машину похитителей?
— Как, как! — проворчала фрау, смутные задумки которой походили на четкий план блиц-крига не больше, чем картинка с папиросной пачки «Беломорканала» — на подробную карту-схему этого водно-ирригационного сооружения. — Как коня на скаку, вот как!