Шопинг в воздушном замке
Шрифт:
Помучившись некоторое время, Рита легла на кровать. Попыталась заснуть, но тут дверь ее дома распахнулась, в горницу вошел Павел.
– Очень мило, – язвительно бросила Фомина, тут же забывшая о заготовленном спиче, – рада встрече. Твоя жена мается бессонницей, поэтому ты вырвался лишь на рассвете? Или она тебя веревкой за ногу к супружеской койке привязала, отцепиться не мог?
Павел схватился руками за горло.
Рита вскочила с кровати.
– Тебе плохо?
– Скорей, помоги, – зашептал Паша. – Умоляю, сделай что-нибудь!
– Кто? – не поняла Фомина. – Нинка Косая? Павлик, очнись, бабка уже третий день покойница!
– Ксения, – еле слышно проговорил Павел, – скончалась она.
– Твоя жена? – шарахнулась Рита.
– Да.
– Господи... – испугалась Фомина. – Что случилось?
– Утонула, – бубнил Павел, – там, в реке, у мостков... там...
Фомина, забыв о том, что на ней только ночная сорочка, кинулась во двор. До речки было рукой подать, меньше ста метров. Рита долетела до деревянного настила и увидела в воде тело женщины.
– Умерла, – голосом, похожим на шелест сухой травы, простонал за ее спиной Павел.
– Может, она еще жива? – предположила Рита. – Надо скорее вытащить Ксению!
– Как? – спросила Павел.
– А ты хотел ее тут бросить? – обозлилась Фомина. – Кинуть супругу и по своей привычке удрать? Вот уж глупость!
– Ритуля, – заплакал Павел, – если бы ты только знала... Я расскажу все... Помоги мне!
Фомина скинула рубашку и вошла в воду. Уж как ей было неприятно – не описать словами. Да только любовь к Павлу никуда не делась, она заставила Риту схватить утопленницу за скользкие руки, подтащить тело к берегу, а затем выволочь на мостки.
– Что теперь делать? – голосил Павел.
– Иди, позвони в «Скорую», – твердо сказала Рита.
– Меня арестуют, – зарыдал Брыкин.
Но Фомина не стала утешать парня, и Паша убежал. Рита осталась одна наедине с покойницей. Ей не было страшно, в ее послужном списке был морг – некоторое время, еще до Гоптевского детского дома, девушка работала там санитаркой и с тех пор не боялась мертвецов. И она с первого взгляда поняла: жена Паши покинула этот свет.
Брыкин вернулся через пятнадцать минут.
– Сказали, приедут, – шепнул он.
Рита передернула плечами, местная медицина нетороплива, если машина приплюхает к ужину, считай, повезло.
– Нужно унести несчастную в избу, – сказала она Брыкину.
– Зачем? – спросил Павел.
– Сегодня суббота, – ответила Рита, – погода хорошая, дачников полно, часа через два сюда купальщики попрут. Сколько ни объясняй, что здесь чужой участок, не слушают. А еще солнце палить начнет, труп завоняет.
Брыкин побелел и затрясся.
– Бери ее за ноги, – скомандовала Рита, – я ухвачу за руки. Снесем в ледник, он, если помнишь, у Косой во дворе вырыт, спустим тело аккуратно, до приезда врачей ничего с ним не случится.
Утопленница оказалась неожиданно тяжелой, Фомина и Брыкин с огромным трудом дотащили ее до участка.
– Ни за какие коврижки не вернусь в избу
– Придется, – «обрадовала» любовника Рита, – скоро народ на похороны придет. К которому часу автобус заказал?
– На полдень, – ответил Павел. И вдруг зарыдал в голос.
Фомина стала успокаивать бывшего любовника, а тот, захлебываясь слезами, выложил Рите кучу сведений...
Первая его жена, Алена Зверева, умерла от аллергического шока. Утром ей стало плохо, а к обеду у Павла на руках оказался труп. Никаких подозрений ее смерть у милиции не вызвала. Слух о том, что у студента Брыкина умерла молодая жена, в одночасье разлетелся по институту, Павла все активно жалели, в особенности его одногруппница Жанна. Девушка постоянно зазывала парня к себе, угощала пирогами, ее родители симпатизировали юному вдовцу, и в конце концов Паша повел Жанну в загс.
– Я люблю только тебя, – говорил он сейчас Рите, – поэтому хотел зацепиться в Москве. Отец Жанны хоть и был простым инженером, но на самом деле имел тесные связи с криминальным миром, обладал большими средствами и мог помочь подняться мне. Знаешь, о чем я думал, когда надевал Жанне на палец обручальное кольцо?
– О золотом запасе ее папочки? – предположила Фомина. – Подсчитывал грядущие доходы?
– Нет, – замотал головой Брыкин, – планировал свой развод. Зверева помогла мне попасть в институт, и таким образом я заложил фундамент нашего с тобой благополучия. Жанкин отец должен был подстегнуть меня материально, ввести в круг деловых людей, ведь я хотел начинать бизнес. Ну а потом бы сделал так, чтоб Жанна от меня ушла, скажем, изменила мне с другим мужиком. Я бы все организовал тип-топ – нанял стриптизера, пусть бы он Жанну соблазнил. Тесть в таком случае никаких претензий не предъявил бы, наоборот, проспонсировал бы обиженного мужа ветреной дочери.
– Хитро, – кивнула Рита.
– Вот тогда я планировал приехать к тебе и сказать: «Любимая, у меня есть все, я открыл свое дело, теперь мы можем соединиться и жить счастливо», – с пафосом сообщил Брыкин. – Но мне не повезло!
– Тесть раскусил твой хитрый план? – предположила Фомина. – Ты играл с огнем, криминальные авторитеты особо не церемонятся, закатают в бочку с цементом – и прощай, мальчик.
– Нет, – хмуро пояснил Паша, – его самого убрали. Подстроили автокатастрофу, и Жанкины предки разбились.
– Дочурка стала наследницей? – догадалась о сути дела Рита.
– Угу, – подтвердил Брыкин, – правда, официально ей досталась всего лишь обычная «трешка».
– А де-факто папина кубышка? – уточнила Рита.
– Верно, – подтвердил Паша.
Фомина заморгала.
– Постой, но ведь ты сейчас называл утопленницу не Жанной, а Ксюшей!
– Правильно, это Ксения Ринг.
Рита потерла лицо ладонями.
– Ничего не понимаю. А куда подевалась дочь инженера, скромного служащего с золотым запасом?