Шопинг в воздушном замке
Шрифт:
— Хороший вопрос, если учесть, что у подавляющего числа школьников не было отцов, — скривилась я.
Фомина кивнула.
— Баба совершила бестактность. Дети молчали, вот тут Паша и выступил. Слушайте, говорит, нашу легенду…
Селезнев был так поражен рассказом одноклассника, что всю дорогу до дома в себя прийти не мог, повторял:
— Вот какая у тебя, Паша, семья! А мне похвастаться нечем.
Брыкин приехал в Гоптево и сказал Рите:
— Представляешь, понесло меня, словно ветром подхватило! Говорю как написанное читаю. И откуда только фантазия взялась? Имена напридумывал —
— Может, тебе книги писать надо? — предположила Рита.
— Таланта нет, — хмыкнул Павел, — одноразовый припадок случился. Сплошное удивление! Ну да ладно, скоро все мою байку забудут.
Помнили ли одноклассники байку Брыкина, осталось неизвестным, Паша ни с кем из них после выпускного вечера не встречался. В друзьях у него остался только Селезнев. Павел многократно пытался избавиться от Григория, порой откровенно хамил ему, но Селезнев не замечал этого и без конца твердил:
— Пашка, ты великий человек!
И именно Селезнев после кончины Алены сказал другу:
— Проклятие работает, Павел, не женись больше…
Я вздрогнула.
— Постойте, Рита, ведь получается, что Брыкин напророчил тогда смерть своих будущих жен!
— Вроде так, — кивнула Фомина. — С Пашкой случилась странная вещь — придумал ложь и сам же в нее поверил. Знаете, после похорон Ксюши он мне сказал: «Если еще раз соберусь в загс — пристрели меня!» Я, помнится, посмеялась, мол, не боюсь примет, а Паша испуганно возразил: «Похоже, в нашей семье и впрямь есть проклятие. Не зря меня тогда в музее прорвало, память предков спонтанно вылезла».
Я с удивлением посмотрела на Риту. Вроде умная женщина, а поверила Брыкину. Ясно же, что Павел решил прикрыться выдуманной историей о проклятии, чтобы не вступать с ней в брак. Далеко отпускать от себя Фомину бизнесмен не хотел, любовница слишком много о нем знала, вот и разыгрывал спектакль.
— Мы были счастливы, — монотонно говорила Рита. — Паша взял меня в «Орсен», способствовал карьерному росту.
— Он открыто с вами встречался?
— Нет, — после легкого колебания ответила Фомина.
— Почему?
— На фирмах не приветствуются интимные отношения с начальником. Это общая практика: если ты завела роман с боссом, готовься к увольнению. В фирме у меня хорошая перспектива, безупречная репутация и достойный оклад. Если вскроется правда о близости к Брыкину, придется перебираться в другое место, там мне не создадут эксклюзивных условий, поэтому в офисе мы с Павлом держим дистанцию, вежливо говорим при встрече: «Доброе утро, Павел Николаевич!» — «Рад вас видеть, Маргарита Андреевна, зайдите с отчетом» и т. д. На корпоративных вечеринках он меня даже на танец не приглашал, хотя со всей бухгалтерией отплясывал. Наши иногда говорили: «Ритка, шеф тебя недолюбливает, как бы не выпер вон!» А я отвечала: «Пусть попробует. Не один год работаю, слишком много секретов знаю, только дурак замглавбуха выгоняет». Паша купил мне эту квартиру, машину, постоянно твердит: «Как только Исидор скончается, мы обнародуем наши отношения».
— Почему Брыкин не хотел на вас жениться?
— Боялся проклятия, — заявила собеседница, — он в него верит.
Последняя фраза окончательно обозлила меня.
— Рита! Прекратите молоть чушь! Наверное,
Рита вздрогнула, но ничего не ответила.
— Вы понимаете, что Павел убийца? — насела я на собеседницу.
— Нет-нет, — принялась слабо возражать она. — Это невозможно!
— Вы верите в аллергию?
— Конечно.
— Три раза снаряд попал в одну воронку?
— Ну… да…
— Самой не смешно?
Рита подняла голову.
— Нам сказали, что Веру задушили.
— Верно.
— Значит, ее смерть не вписывается в общую картину.
— Да, — пришлось признать мне.
— Алена, Жанна и Ксюша погибли от аллергии?
— Да, убийца отлично разыграл спектакль.
— Но почему он не поступил так же с Путинковой? — с плохо скрытым торжеством поинтересовалась Рита. — Очень глупо было хвататься за веревку.
— За проволоку, — автоматически поправила я ее и притихла.
— Ну? — вскочила Фомина. — Ясно?
— Наверное, негодяй решил, что четыре аллергических шока — это уже слишком, — без особой уверенности в голосе предположила я. — Три раза Павлу Брыкину преступление сошло с рук, а сейчас требовалось сменить почерк.
— Он мог оформить смерть как несчастный случай, — не приняла мой аргумент Рита, — подстроить сердечный приступ.
— У молодой, никогда не болевшей женщины?
Фомина забегала по комнате.
— Автокатастрофа, ограбление, попытка изнасилования… Господи, это же так просто! У каждой станции метро бомжи толкутся, они за деньги на все способны, родную мать на тот свет отправят. Какой смысл душить невесту в собственной квартире? Ну, подумайте сами!
Я молча налила себе воды из бутылки.
— Я отлично знаю цену Пашке! — продолжала Рита. — Да, я имела определенные надежды, рассчитывала, что рано или поздно он на мне женится, теперь, узнав о его планах пойти в загс с Верой, потеряла иллюзии. Речь о другом: Брыкин не способен на убийство. Дурить мне голову, врать, обещать жениться и крутить динамо — это сколько угодно, но лишать жизни женщин… Совершенное не в его стиле. Пашка трус! Вот, смотрите: квартиру мне купил, машину подарил, три раза в неделю в койку укладывает. А зачем? Чтобы я верила — он меня любит, и не болтала лишнего?
— Ну да, — согласилась я.
— Здорово! — потерла руки Фомина. — Трех баб пришил, а меня не тронул? Легче было меня на тот свет отправить, и больше никаких трат, моральных и материальных. Если Пашка, на ваш взгляд, убийца, с какой радости я жива? И Путинкова умерла не так, как все!
Я растерянно смотрела на Фомину. В ее словах была определенная логика. Сотрудники МВД успешно ловят маньяков и серийных убийц, потому что у каждого преступника свой «почерк». Если он один раз задушил жертву при помощи красного полотенца, то будьте уверены, у следующего трупа на шее окажется оно же. Отчего маньяки предпочитают действовать опробованным образом? Боятся, что не смогут применить другой метод, верят в приметы, считают следователей и оперативников идиотами, поэтому бросают им вызов, хотят славы. Последнее заявление кажется вам глупым? Вовсе нет.