Шорох листьев

Ви Анна

Он помассировал ступни, посчитал новые волдыри, вздохнул. Другой обуви не было, и, скорее всего, уже не будет.

Сгущающаяся темнота постепенно окутывала куцый лес, и солнце где-то там за облаками почти закатилось за горизонт. Ещё один день прожит, пройден, вымучен, можно ставить крестик в календаре,

будь он в наличии.

Достав нож и огниво, чиркнул о стержень один раз, высекая искру. Та прыгнула на сухую траву, занялась, и через минуту скромный костерок уже освещал поляну.

Самое время заняться ужином. Конечно слово «ужин» – это звучит гордо. Еды-то оставалось совсем ничего. Вода, слава Богу, попадалась годная для питья, в ручьях. Но только в тех, что бьют ключом. Стоячую воду он брать остерегался.

Ладно, кого он обманывает? На самом деле ему хотелось мяса. Мяса того, кто идёт впереди. Настоящего живого мяса – жареного, варёного, запечённого, тушёного. Он буквально ловил аромат свежей хрустящей корочки, рот наполнялся слюной, все мысли сводились к одному – мясо, еда, еда – это жизнь!

«И дальше что?»

Чей это был голос? Он вздрогнул.

Тишина.

Свой внутренний? Или… ну нет, впереди – просто животное, и никакой мистики. Усталое, последнее, чудом выжившее животное. Не важно, что дальше. Закончить эту игру и всё, а выигрыш будет его – человека. Человек всегда в итоге выигрывает на протяжении уж десятков тысяч лет. Разве не так? В конце концов, кто находится на вершине эволюции? Кто занимается испокон веков охотой? Кто подчинил себе всё живое на Земле?

Человек.

И кто разрушил всё живое…

II

В котелке тихо закипала вода. Последние дни варил он

нечто наподобие супа из всего, что находил в пути. Бывало, даже попадались укатившиеся некогда в спешке консервы, затаившиеся в кустах и под листвой, но в последнее время в ход шла в основном кора, трава, съедобные более-менее коренья. Раньше он ещё подходил к умершим городам в поисках еды. Но запах оттуда шёл настолько невыносимый, нечеловеческий, что даже через три слоя платка он не мог вдыхать, не ощущая рвотных позывов. К тому же, он боялся. Если это вирус, тот мог бы передаваться по воздуху и всё ещё иметь способность заражать и убивать. А если химическое отравляющее вещество – оно также могло бы быть до сих пор опасным. Ведь всё случилось так быстро и спонтанно, никто ничего не успел осознать – ни причину, ни следствие.

Сам он жил отшельником уж давно, недалеко от глухой деревеньки в глубинке, до которой только часа два добираться по непролазному бездорожью. Вроде бы название у неё было «Марьино», а может «Марьево», сейчас уже и нет резона вспоминать – нет там ничего. Зверья в лесу водилось тьма тьмущая – от мала до велика, и рыбы в озере не меньше – карпы, караси, сазаны, здоровенные щуки. Ну и скотину держал домашнюю. Рядом с домом сажал кукурузу и овощи, наведывался в заброшенные старые фруктовые сады. Природа была щедра в его краях. Единственное что связывало его с внешним миром – необходимость спускаться по реке раз месяц или два в деревню за самым необходимым. Хотелось иногда увидеть какого-никакого человека живого, перекинуться парой слов и взять в сельском магазине соль, сахар, мыло, книги или газеты, и быстренько вернуться назад в свой мир.

Конец ознакомительного фрагмента.