Шорох

Гришаева Маргарита Александровна

– Мда, вряд ли мы что найдем в такой темноте, - высказал мои мысли мужчина, - Фонарик есть?

Я покачала головой. Хотя может и есть, но я не помню.

– Попробуем найти выключатель, - и смело шагнул в темноту.

Немного помявшись, я шагнула следом. Густой затхлый воздух имел ожидаемый привкус пыли и почему-то немного дыма. Казалось, сам воздух застыл словно в мареве перед бурей. А вот запахов разложения не было, так что сильно сомневаюсь, что тело леди Блэквуд действительно здесь.

– Здесь есть окно, - прозвучало рядом, и стоило мне повернуться на голос, как тут же пришлось жмуриться от, пусть и тусклого, но все же света, проникающего сквозь грязное маленькое окошко, до этого затянутого какого-то тряпкой.

Оглянулась,

чтобы осмотреться, и тут же, подавившись вдохом, отпрянула, врезавшись спиной в детектива.

– Твою ж… - прозвучало глубокомысленное над ухом, но я не слыша с ужасом взирала на…

Маску.

Посреди маленького чулана под лестницей, загроможденного маленькими деревянными ящиками, на подставке стояла мрачная жутковатая маска. Не сказать, что она была как-то особо устрашающа, или страшнее и натуральнее чем те,что остались в зале с коллекцией. Но что-то в ней заставляло замирать на месте и бояться сделать лишнее движение. Казалось, сам воздух вздрогнул, когда ее темной пепельно- синей поверхности коснулся случайный луч света, и дрожь эта не прекратилась, а разливалась в воздухе неся с собой мягко подкрадывающийся страх. Хватило одного взгляда, чтобы понять, что это за маска.

– Чертов больной ублюдок… - сквозь зубы пробормотала я, наконец, отпрянув от детектива, но не спеша приближаться к находке.

– Это ты кого так обласкала? – раздалось подозрительное из-за спины.

– Джеймса, мать его, Блэквуда, - процедила я, - Это та самая маска.

– Какая? – кажется не понял меня мужчина, хотя как по мне, все было очевидно.

– Та самая маска, про которую он писал в дневнике! – прорычала я, - С которой психованное племя проводило ритуал. А этот не менее психованный коллекционер украл ее!

– Ну, почему сразу украл? – задумчиво проговорил Вудхарт, отодвинув меня дороги подошел поближе, чтобы рассмотреть это «чудо» этники. Как только решился?
– Может выкупил?

– После прочитанного, ты серьезно считаешь, что, то племя могло расстаться с ней по собственной воле? – мрачно спросила я.

Не чувствуя уверенности, находясь под прицелом черный провалов глаз, отвернулась, решив получше осмотреть остальное пространство чердака. И тут же выцепила лежавшую на одном из ящиков небольшую стопку исписанной бумаги.

– Смотри, еще записи, - я подняла пожелтевшие листы и, придвинувшись к окну, попыталась прочесть.

" Дорогой Джон!

Заранее извиняюсь за тон, в котором написано это письмо, но я не могу сдержать своих чувств. Возможно ты даже посчитаешь меня сумасшедшим, но я наконец-то понял, в чем причина всех произошедших с нами несчастий, и все еще сам не могу поверить этим невероятным выводам.

Все дело в маске. В той самой проклятой, жуткой маске, о которой я рассказывал тебе. Еще несколько месяцев назад, я бы и сам не поверил в то, о чем расскажу тебе далее, но теперь, самостоятельно изучив происхождение этой маски, я практически уверен - именно она сосредоточие и источник всех несчастий в моем доме. Племя, которому она принадлежала... Мне стыдно признаться, но я выкрал ее... Позорнейший поступок, не достойный честного человека. До сих пор не понимаю, что за порыв заставил меня сделать это. Но все же, причитать уже поздно, я совершил преступление против этого племени, и, кажется, тем самым взбудоражил силы, природу которых и сам не пойму.

Уже прошел почти год, с тех пор как я стал свидетелем самой кровавой сцены в моей жизни. И именно маска была центром того самого жуткого действия. Теперь я понимаю. После всех изученных мной материалов понятно, что маска являлась сосредоточием, даже вместилищем Зла. И сущность эта, очевидно не простит мне моего своевольного поступка и не даст забыть. Я посмел разбудить его, и теперь должен за это заплатить.

Я

не знаю сколько еще времени мне понадобится, чтобы раскопать всю подноготную этой маски. Возможно придется снова съездить в Южную Африку, но кажется простое возвращение маски уже не поможет. Ее тлетворное действие на мою жизнь уже началось, и с каждым днем становится все сильнее. Порой, проходя мимо галереи, мне кажется, что оттуда доносятся бубнящие голоса. И знаешь... кажется, они не довольны. Я начинаю боятся. Опасаюсь каждой тени в собственном доме. Может быть я уже схожу с ума.

Прошу тебя, Джон, приезжай, как можно скорее, мне очень нужна твоя помощь.

Джеймс. "

Рука с письмом безвольно опустилась вниз. Маска, стоявшая на постаменте, помимо воли притянула мой взгляд. Джеймс Блэквуд, какую же ошибку ты совершил, и что за гнев навлек на свой дом? Что за несчастья преследовали тебя? И действительно ли в этом виноват всего лишь раскрашенный кусок дерева?

– Почему замолчала?
– поинтересовался Ник, забирая у меня из рук остальные листы, пока я гипнотизировала взглядом черные провалы глаз, - Здесь кажется еще какие-то записи из дневника.

«Мысли об этом загадочном племени не оставляли меня, и я продолжил поиски любой информации. Мне казалось странным, что столь необычное в этническом плане сообщество не было освещенном ни одним историком африканских земель. Тем более ведь местные жители о них знали и довольно давно. И я оказался прав. О далмарах знали многие ученные занимающиеся культурой Южной Африки, но едва ли хоть один упомянул их в одном из своих исследований. Информацию замалчивали намеренно, словно страшась прикоснуться к тому ужасу, что скрывался за названием «далмары». Те слухи ( с проверенными источниками и реальными историческими доказательствами в деле изучения африканской культуры всегда сложно), что удавалось собрать исследователям приводили их в трепет перед настоящей дикостью и жестокостью этого народа. Правда была слишком пугающая, чтобы делиться ею с окружающими.

Упоминания об этом племени встречались на протяжении нескольких веков, и вот в чем сходятся все источники на данный момент. Любые упоминания о племени ужасающе кровавы. Они не воевали за территории или ресурсы. Если племя нападало на деревню, то, казалось, исключительно для удовлетворения потребности в насилии. Убивали всех без исключения: мужчин, женщин, детей, молодых и старых – всех. Словно темная смертоносная волна, в полной тишине накрывающая деревню и сметающая все на своем пути, оставляя лишь пепелище. Словно в доказательство того, что их не интересует ничего кроме самого факта убийства, атакованную деревню сжигали так, что оставался только пепел. А еще, они никогда не пользовались оружием в своих нападениях. Не то чтобы они не умели его делать, охотились далмары, как и все остальные племена, с помощью копий и стрел, но, нападая на деревни, расправлялись с ее жителями исключительно голыми руками. Вспоминая о моей собственной поездке и о том, как близко к нам располагалась столь опасное племя… Становится действительно жутко. Но ведь за все время нашего там пребывания не было ни одного приступа агрессии! По крайней мере, к нам. Зрелище молчаливой расправы над одним из членов племени еще долго будет преследовать меня в кошмарах.

К слову об этом, многие ученные, с которыми мне удалось побеседовать на тему далмаров, удивлялись, что при практически нулевой конкуренции племя не росло. Количество жителей всегда оставалось в пределах одних и тех же чисел. Многих занимал вопрос о том, как племени удается поддерживать одну и ту же численность. И, кажется, именно нам удалось узнать, в чем же дело. Похоже, всех лишних жителей просто растерзывают. Но каким образом выбирают жертву? И я ведь видел, один из них вышел совершенно случайно, и самостоятельно…