Шотландская философия века Просвещения
Шрифт:
Наряду с этим должна существовать власть федеративная, которая решает вопросы права войны и мира, участия в коалициях и союзах равно как и право вести дела со всеми лицами и сообществами вне данного государства (78.III, 348) Позже Монтескье вместо федеративной власти, которая обычно совпадает с исполнительной, назовет судебную власть. Эти три ветви власти относительно независимы, но все-таки главенствующую роль Локк отдает законодательной власти. Ее приоритет заключается в выборности, тогда как исполнительная власть не избирается, а назначается. Вместе с тем правом созывать и роспускать законодательный орган обладает исполнительная власть, которая обладает доверенным полномочием, данным ей в интересах безопасности народа. В правильно организованных
Прекрасно осведомленный о соблазнах власти и других «слабостях» человеческой натуры Локк согласно своей философской парадигме надеется на значительное укрепление доброй воли в человеке посредством правильного воспитания и образования. В этом плане он был одним из инициаторов и авторитетов Просвещения. В противовес предложениям Гоббса запретить инакомыслие Локк прославился письмами о веротерпимости, оказавшими значительное влияние на законодательное решение проблемы свободы совести. Для должного воспитания человека и гражданина Локк рекомендует для постоянного чтения первые шесть книг Евклида, моральные предписания Библии, книгу Цицерона «Об обязанностях», а также в дополнение к ней творение Пуфендорфа (по-видимому, Локк имеет в виду сочинение «Об обязанностях человека и гражданина» 1688), а по вопросам гражданского права труд Гроция.
Философия Локка, так же как и его публицистика, проникнута особым чувством свободомыслия, духом обретенной и осознанной как величайшей человеческой ценности свободы. Его политические и другие идеи надолго войдут в официальную программу партии вигов, а сама партия на длительный период с некоторыми краткосрочными паузами станет правящей партией Великобритании, но несмотря на значительные социальные достижения продемонстрирует, что долгое нахождение у власти отрицательно влияет на любую политическую организацию и ее функционеров и что политическая теория, став прикладной дисциплиной, неизбежно в какое-то время становится помехой политическому развитию, если не подвергнется умелому совершенствованию с учетом новых условий, т. е. также зависит от субъективного фактора.
Вместе с тем в теории морали Локк занимает лояльную к установленной церкви позицию. Теологический волюнтаризм «разумного христианства» отличается от гоббсовского эгоизма сакральной направленностью, и это отдалило Локка от его юного воспитанника А. Шефтсбери.
4. Шефтсбери и Мандевиль. Virtuosi и коммерческое общество
В 1696 г. парламентом принят закон, отменяющий всякую предварительную цензуру. Англия немедленно была затоплена разливанным морем моралистической литературы: памфлетами, листовками, самодельными трактатами, умножилось число периодических изданий газет, журналов.
Профессионально наблюдательный и приметливый Даниэль Дефо в своем «Турне вокруг всего острова Великобритания», совершенного в годы правления королевы Анны, засвидетельствовал рост благополучия, деловой активности и в городе, и в деревне. Вкупе с политической стабильностью это навевало оптимизм. Ставшие популярными Аддисон и Стил в своих журналах «Зритель» (1709–1711) и «Болтун» (1711–1714) приобщают к культуре и хорошим манерам новых городских и старых сельских джентльменов.
Симфония Просвещения начинается. Партитура ее принадлежала в основном Локку. Ритм ее увертюры задали стихи Александра Поупа, ее мажорная тональность исходила из вышедшего в 1711 г. в Лондоне сочинения бывшего воспитанника Локка графа А. Шефтсбери «Характеры людей, нравов, мнений, времен и т. д.» (129; 264). Имя автора мало что говорило читателю, поскольку первое сочинение молодого философа «Исследование
В увертюре прозвучали и диссонансы. «Низкий и испорченный век» обличал в ярких памфлетах Джонатан Свифт. Прекраснодушного Шефтсбери сразу же начал критиковать и высмеивать Бернард Мандевиль, прослывший парадоксалистом и циником.
Как это нередко бывает, истина оказалась дороже дружбы с учителем. В одном из писем Шефтсбери сетует, что Локк пошел по пути Гоббса и сделал идеи добродетели и самого Бога искусственными (неестественными), т. е. приобретенными (см.: 186). Это не означало, что Шефтсбери привержен теории врожденных идей. Врожденны чувства, внешние и внутренние.
Шефтсбери выступает против всех основных типов этических доктрин его времени. Он не приемлет «эгоистического человека» Гоббса, стремящегося к приятному (духовные удовольствия) и к полезному (чувственные удовольствия). Не по пути Шефтсбери и с рационалистами из Кембриджа, хотя он разделяет их симпатии к Платону и неоплатоникам. Моральные дистинкции даются не разумом, усматривающим прекрасную добродетель действий в соответствии с неизменной истинной природой вещей, а моральным чувством. Этика Локка была неприемлема Шефтсбери не только искусственным выведением понятий Бога и Добра из опыта, но и теологическим волюнтаризмом, выводящего стандарт добродетели из Божьего волеизъявления в виде заповедей и стимулирующим их выполнение обещанием вечного блаженства.
Что же такое человек? Преобладает ли в нем волчья природа или в нем сильней голубиное начало? На этот давний вопрос, утверждает Шефтсбери, нельзя ответить, рассматривая человеческую природу изолированно от универсума. «Элемент, часть не мыслима вне Целого. Для чего, с какой целью создано множество вещей и существ, какой цели они служат» («Inquiry concerning Virtue or Merit». См.: 155.I, 169). Здесь реанимируется пренебрегаемая эмпириками целевая причина Аристотеля, но только для того, чтобы показать недостаточность чисто эмпирического подхода. Предстоит выяснение места в Целом будто бы неупорядоченных элементов и их предназначение с точки зрения Системы.
Мир — системен. Существует система растений и животных. Вместе с другими вещами они образуют глобальную систему. Но и сама Земля является частью некоей системы, то ли солнечной, то ли галактической, или же, наконец, просто планетарной системы.
Итак, существует Система всех вещей — универсальная Природа. Добро и зло можно рассматривать только в масштабе общей системы природы. Шефтсбери не смущает, что ему недоступен обзор всей вселенной. Из того, что он видит, он заключает, что то, что он не видит так же прекрасно, как и то, что он видит. Поэтому он смело заявляет, что ненормальность, нерегулярность, негармоничность, неправильность и вредоносность любых существ и их действий могут быть поняты и правильно оценены только в отношении к Целому. Такой подход правомочен и в познании человеческой природы. Предстоит при помощи «системного» подхода выяснить, какие у человека действительно добрые склонности, а какие злые (порочные) или неестественные. Ответ в принципе предсказуем: те, которые гармонируют с Целым, — добрые; не гармонирующие злые (порочные).
Человек выделяется из других существ тем, что способен образовывать общие понятия вещей и не только внешних, но и понятия собственных действий, а также воздействий или аффектаций жалости, доброты, благодарности или их противоположностей. Все они становятся объектами рефлексии духа. Так посредством рефлексии над этими чувствами возникает новый род склонностей в отношении склонностей, которые уже проявились и стали объектами приязни и неприязни.
Описание механики этого процесса очень важно. Ведь все вроде бы идет по локковской схеме, но должно тем не менее прийти к другому результату.