Шотландская философия века Просвещения

Абрамов Михаил Александрович

Некоторые изменения в учении о вкусе и морали касаются усиления влияния нормативной эстетики классицизма в оценках произведений искусства (оценка Шекспира в Приложении к «Истории Англии») и сближением с хатчесоновским инстинктивизмом во «Втором исследовании о морали». Это означает, что Юм возвращает моральному чувству антицендентный характер, свойственный хатчесоновской версии теории морального чувства (ср. 40, 64). Соответственно происходит умаление оперативного значения роли симпатии в формировании этических оценок и мотивации моральных действий. Теперь ему, видимо, представляется, что такой подход более естественно оправдывает экстраполяцию данных интроспекции о «Я» на «Мы».

Юмовский запрет на

дедукцию суждений о долженствовании из суждений о сущем не всегда соблюдается им самим. Считая общественный договор философской фикцией, а естественное состояние поэтической фантазией, Юм утверждает искусственное происхождение справедливости из общественной потребности в стабильности собственности и выдвигает своеобразный категорический императив, в котором предписывается должное поведение субъекту под угрозой деструкции общественного порядка при несоблюдении предписываемых норм. Не менее характерен его завет — философствуйте сколько угодно, но и в своем философствовании оставайтесь человеком, который может быть истолкован в том смысле, что его исследование природы человека, человеческой истории, может быть неожиданно для философа, привело к нарушению им же установленного запрета дедукции должного из сущего. Сущность феноменального мира человека скрывает в себе императив, хотя и не выводимый из наличного бытия, быть человечным, и это подразумевает некий образ человека, достойного этого звания. Но этот красноречивый экзистенциальный императив молчаливо признает, что самокритика теории нашего пучкообразного Я остается в силе, а неопределенный принцип, связующий личность в целостность, оказывается свободой. Свобода независимого выбора или отказа от человеческой сущности и означает принципиальную непредсказуемость и неопределенность исторических судеб конкретных людей, но оставляет возможность вероятностного подхода в научных исследованиях и оценках макросоциального процесса, что и было опробовано близкими друзьями и соотечественниками Д. Юма А. Смитом и А. Фергюсоном еще при его жизни.

Последнее крупное произведение Юма «История Англии» носит прикладной характер. Это возвращение на землю из глубинного погружения в метафизику человеческого духа и описание его земного бытия без помощи христианского провиденциализма и всяких претензий на исчерпывающее объяснение, и тем более на предсказание дальнейших перспектив человечества. Этим шотландский философ отличается от преисполненных футурологического оптимизма адептов века Просвещения. Юм не ожидал скорейшего искоренения невежества и политических предрассудков, так же как и религиозных суеверий, о чем он иронически поведал А. Смиту незадолго до своей кончины.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подведем некоторые итоги проделанного исследования учения о природе человека и политических теорий философов Шотландии Ф. Хатчесона и Д. Юма. В их творчестве нашли свое теоретическое выражение глубокие социальные и культурные преобразования в их стране. Опираясь на опыт осмысления Английской революции в трудах ее современников Гоббса, Локка и разработки философов послереволюционного периода Шефтсбери, Мандевиля, Беркли и др., шотландские мыслители сумели по-своему воспринять и переосмыслить традиционные проблемы метафизики, теории познания, этики, эстетики и т. п. Усилив в своих учениях значение субъективного фактора в философской антропологии, развив систему моральной философии, сентиментализм, наполнив теорию непосредственным экзистенциальным переживанием, Хатчесон создал позитивную платформу для радикальных новаций Юма в области гносеологии и этики, истории и политики и своим непоследовательным натурализмом утвердил Юма в необходимости избавиться не только от теистических и деистических способов обоснования метаэтики, но проведя полномасштабную секуляризацию наук о природе

человека, обосновать гносеологически самодостаточный феноменальный мир человеческой личности, мир не когнитивный, а ценностный, в котором ведущую роль играют чувства, аффекты, вера, основанная на привычке, а разуму оставлены в удел математические науки и поиски средств для осуществления целей, заданных чувственными желаниями и аффектами.

Скажем несколько слов о преемниках Хатчесона и Юма, о их влиянии на последующее развитие философской и общественной мысли в рамках века Просвещения, что должно стать целью дальнейшего исследования. Младшие современники Хатчесона и Юма — А. Смит (276) и А. Фергюсон в основном приняли теорию морального чувства. Они же двинули дальше социальную и политическую науку на основе политологических разработок и идей Ф. Хатчесона и Д. Юма.

Сентиментализм вылился в эстетическую теорию у Г. Хоума (см. 121).

Скептическая теория познания Юма и его методология вызвали ответную реакцию со стороны Т. Рида, главы шотландской школы философии здравого смысла (231), который в своей системе использовал принцип действия внутренних чувств, приписав его суждениям здравого смысла.

Юмовский подход к проблеме причинности, необходимости и свободы пробудил от догматической дремоты И. Канта. О Хатчесоне и Юме он говорил, как о философах, опыты которых хотя и незакончены, при всех недостатках «тем не менее всего больше преуспели в раскрытии основ всякой нравственности…» (66, 286).

Противопоставление живого и непосредственного Sensus абстрактному и холодному Ratio создало альтернативу рационалистическому Просвещению и получило отражение в литературе, живописи и других искусствах, а также в «философии чувства и веры» в Германии.

Проведенное исследование, думается, позволяет оценивать шотландскую философию как самостоятельное направление в истории британской мысли века Просвещения. Детальное и систематическое изучение творчества оригинальных мыслителей Шотландии остается актуальной исследовательской задачей отечественной историко-философской науки.

Литература

1. Абрамов М. А. Век «здравомыслия (Англия в ХУШ веке)». Депонировано в ИНИОН АН СССР. Новая сов. сер. 3 1974.

2. Абрамов М. А. Реферат книги Д. Ноксона «Философское развитие Юма» // РЖ. 1975. Лит. по философии № 1.

3. Абрамов М. А. «Здравый смысл» в английской буржуазной философии // История философии и современность. М., 1976. Вып. 1.

4. Абрамов М. А. Бэкон в советской историко-философской литературе // Филос. науки. 1979. № 1.

5. Абрамов М. А. О шотландской философии ХVIII века // Филос. науки. 1981. № 1.

6. Абрамов М. А. Некоторые вопросы изучения античной философии в историко-философской литературе Англии ХVII-ХVIII вв. // Античная философия в интерпретации буржуазных философов. М., 1983.

7. Абрамов М. А. Юм и Кант. // Философия Канта. Современные исследования и дискуссии. М., 1983.

8. Абрамов М. А. Разработка проблем этики в философии шотландского просвещения // Общественная мысль: исслед. и публ. Вып. I. М., 1990.

9. Абрамов М. А. Ф. Хатчесон, Д. Юм и кальвинизм о свободе воли // Общественная мысль: исследования и публикации. Вып. IV. М., 1993.

10. Абрамов М. А. Догмы и поиск. М., 1994.

11. Абрамов М. А. Проблема свободы и свобод в Британской философии века Просвещения // Социальная философия и философская антропология. М., 1995.

12. Абрамов М. А. Послесловие к книге О свободе. Антология западноевропейской классической либеральной мысли // Общественная мысль. Исследования и публикации. Вып. IV/ М., 1993.

13. Абрамов М. А. Секрет философа Давида Юма, эсквайра. Предисловие к изданию // Юм Д. Трактат о человеческой природе. Т. 1–2.; 3 т.: Малые произведения. М., 1995–1996.