Шоу двойников (=Мистер бронежилет)

Костин Андрей

* * *

Франсуа был новеньким санитаром. Еще вчера он был ночным портье в дешевом мотеле на окраине Цюриха, но служба трудоустройства студентов предложила ему эту работу в госпитале. У Франсуа накопилась масса проблем, начиная от предстоящих двухнедельных военных сборов, и до старенького мерседеса, который он разбил из-за того, что какой-то идиот бросился под колеса. Поэтому на работу приходится добираться городским транспортом, а подружка запросто может с кем-нибудь переспать, пока он будет изображать из себя альпийского стрелка.

Наверное,

поэтому, увидев открытую дверь в пустую палату, где только что сделали влажную уборку, он не задумываясь вкатил туда пациента. Пострадавшим был намибиец, провозивший в кишечнике упакованный в капсулы героин. Когда таможенники предложили ему пройти на личный досмотр, он бросился бежать и вышиб головой прочное стекло, которое, по замыслу создателей, должно было выдержать удар пули. Пациенту наложили с десяток швов, и достали из задницы героин, а теперь он спал после дозы успокоительного, так что ему тоже было все равно, где провести эту ночь.

Голова и конечности африканца были все в повязках, так что он напоминал мумию.

* * *

…А тем временем два человека остановились у стойки дежурной медсестры. Один из них держал в руке букет вызывающе желтых цветов, а другой — газету.

— Наш друг попал в ваш госпиталь, — сказал с акцентом тот, что с газетой. — Вот, здесь написано, — он показал заметку о несчастном случае, в результате которого некто неизвестный свалился с высокой набережной.

— Мы приехали снимать кино, — с еще большим акцентом пояснил парень с цветами, лицо которого по независящим ни от кого причинам выглядело уродливым. — И надо же было такому случиться! Мы его искали несколько дней, пока не увидели эту газету. Какой ужас, — он сделал вид, что промокнул рукавом выступившие на глазах слезы.

— Этот парень был очень известным актером в нашей стране, — с гордостью сообщил парень с газетой.

— Он раздевался перед публикой, — пояснил другой. — Мужской стриптиз.

— Мы хотим его навестить, — добавил первый.

— В нашей стране так принято — навещать, — уточнил второй.

Немного подивившись на странных посетителей, медсестра назвала номер палаты, где лежал их друг. Случай-то был не криминальный, поэтому никаких особых условий в связи с этим пациентом не предусматривалось.

Обыкновенный несчастный случай.

* * *

А тем же временем русского пациента вымыли в специально приспособленном для этого помещении и переложили на другую каталку, в чистые простыни.

Пожилая медсестра подсоединила капельницу.

— У вас хорошо получается, — зрачок под распухшими веками весело сверкнул.

— Что именно? — спросила медсестра.

— Входить. Будь то в вену, будь то в… — он не стал уточнять.

— И у тебя все получится, — вдруг улыбнулась медсестра. — Во время войны я видела парней с куда более серьезными ранениями.

Она сама удивилась этой, неожиданно откуда нахлынувшей симпатии в незнакомому пациенту.

— У что стало с этими парнями? — поинтересовался больной.

— Они научились играть в гольф, раскатывая

на инвалидной коляске?

— Человек ко всему привыкает, — сказала она.

— Мне не подойдет коляска, — серьезно возразил больной.

— Я же сказала, у тебя все получится, — сказала пожилая медсестра и вдруг, не сознавая, что делает, наклонилась и поцеловала его в лоб.

Он казался ей ребенком. Ее никогда не рожденным ребенком.

Хорошо, что никто этого не видел.

* * *

Несмотря на то, что он напустил на себя серьезный вид, полицейскому чиновнику откровенно нравилась эта яркая блондинка. Такие снимаются в порнофильмах, подумал он, и представил ее голой.

Что-то шевельнулось в его организме.

— Все? — спросила блондинка, ставя размашистую подпись. — Вы сможете забрать пострадавшего через несколько дней, — сообщил полицейский, и представил ее же, голую, сидящую прямо на его столе. Если монитор отодвинуть на край, вполне…

По статистике, здоровые мужчины думают о сексе шесть раз в течение часа, когда не спят. Этот думал чаще.

— Зачем мне его забирать? — возмутилась блондинка. — Я ему не родственница.

«Нет, пусть лучше она обопрется руками на край стола и, нагнувшись, расставит пошире ноги», — полицейский чиновник достал платок и вытер вспотевшие ладони.

— Можно один вопрос? — спросила блондинка.

«Сейчас она спросит, свободен ли я вечером, — с надеждой подумал швейцарец. — Но вечером я обещал детям покататься вместе с ними на велосипедах…» — Эти документы, — блондинка показала пальчиком на паспорт пострадавшего, использованный авиационный билет и тощий бумажник. — Они были у него в кармане?

— Да, — еле сдерживая вздох разочарования сказал полицейский.

— Странно… — по-русски удивилась блондинка.

— Не понимаю? — по-немецки переспросил полицейский.

— У меня сегодня свободный вечер, — сообщила блондинка на его родном языке.

— О! — сказал чиновник, и немного подумав, добавил:

— О?

* * *

…А тем же вечером, когда полицейский чиновник катался с детьми на велосипедах, в палату, где лежал намибиец, зашли два белых человека. Один из них держал на вытянутой руке букет желтых роз, а другой похлопывал себя по ляжке свернутой в трубочку газетой.

— Здесь, — сказал по-русски тот, что с газетой.

— Ты уверен? — переспросил другой.

— На сто процентов. С какой стати понадобилось бы этой дежурной вешать нам лапшу на уши? Она назвала эту палату.

— Он? Они подошли поближе.

Негр застонал под бинтами.

— Разве поймешь, когда он весь запакован? Но, по размеру, вроде подходит.

— Тогда нечего рассусоливать…

Сквозь дурманный сон африканец услышал какой-то клацающий звук, но не понял, откуда он идет, а в это время посетители уже достали из подплечной кобуры пистолеты с неуклюжими глушителями на стволах, и, как по команде, одновременно, произвели по десять выстрелов каждый в лежащего перед ними человека. По последней пуле они выпустили в замотанную бинтами голову.