Шоу продолжается
Шрифт:
— Наблюдательный просто, — пожал плечами Хару. — Мухён, ты так же сможешь?
Мухён в ответ просто кивнул. Снова стартовая позиция, снова отработка. Стало уже лучше, но все еще не идеально. Хару поставил телефон, чтобы записать их на видео, а перед ужином просмотрел эти кадры. Кажется, проблема реально в степени погружения. Юнбин и сам Хару танцуют с погружением в лирику и музыку, отвечая движениями на посыл песни. У остальных… Тэмин и Мухён танцуют как подростки, которые пытаются казаться секси, Дэхви и Тан — будто им неловко демонстрировать такие непотребства, Мухен… просто бревно, тут наставники правы. И что с этим делать? Не может же Хару каждому провести лекцию
Вообще, весь номер сомнителен.
Поскорее бы все закончилось. Этот финальный раунд словно пытается морально убить Хару.
Глава 22
Команда мечты
К финалу Хару был морально опустошен. Внутри группы они уже мало ссорились, все осознали важность хорошего выступления для будущего, поэтому к советам Хару прислушивались. Но привести всю группу к некоему общему настроению так и не удалось. Конфликт не исчез сам собой, между парнями чувствовалось ощутимое напряжение и работать в такой атмосфере было сложно.
Казалось бы — Хару уже выступал вместе с Мухёном, все было нормально, парень прекрасно понимал важность командной работы и эмоционального отыгрыша… но сейчас все было не так. Мухён по-прежнему больше доверял Тэмину — и это создавало лишние проблемы для Хару.
На Минки вообще временами хотелось орать в голос. Он словно не понимал самого принципа сценического присутствия. Хорошо у него получалось только петь про страдания, да и то стоя ровно. Баллады о неразделенной любви — в этом он был неплох. Но песню про сексуальное притяжение не смог достойно исполнить даже без танца. Словно реально не понимал, как это ощущается.
— Ты когда красивую девчонку видишь, что-то ведь испытываешь? В голове, или в штанах — хоть где-то? — недоумевал Хару, едва сдерживая рвущуюся злость.
Минки молчал. Хару тоже. В итоге Минки ответил так, что Хару на секунду даже опешил.
— Не у всех настолько привлекательная внешность, чтобы на что-то надеяться с симпатичной девчонкой.
Хару устало потер пальцами лоб.
— И это мешает тебе испытывать эмоции? — уточнил он.
Минки снова умолк… Попытки объяснить ему, что нужно сделать на сцене, натыкались на полное непонимание.
Разумеется, это добавляло волнения. Сейчас они выступают лучше, чем на той злополучной репетиции перед наставниками. Но это все еще недостаточно хорошо. Хару ведь видел, как выглядит группа Шэня — там и драйв, и синхронность движений, и эмоциональность. А у группы Хару… Если бы в этом туре они с кем-нибудь соревновались, то точно проиграли бы.
Еще и времени для репетиций было чуть меньше, чем обычно. В самом начале они почти целый день потратили на работу в студии, хотя эта песня даже не будет доступна для прослушивания. А тут еще в среду с утра, то есть, когда до выступления оставалось чуть больше двух суток, стафф сообщил трейни, что они будут выступать с титульной песней «I can do it». Хореографию пришлось переделывать, строчки перераспределять, потому что многих отчислили. На отработку этого номера пришлось тратить время, которого и так было немного.
То, что они выступали не в четверг, как обычно, а в пятницу, было обусловлено прямым эфиром. Из-за этого Хару немного волновался. Не то, чтобы у них до этого было право на ошибку, они всегда записывали выступление одним дублем,
Для выступления с «Lose Control» их нарядили в костюмы a la «модник и любитель клубной жизни». Хару выдали узкие кожаные брюки, уже традиционную облегающую майку и что-то вроде свитера… ну, если это дырявое произведение дизайнерского искусства можно так назвать… По структуре он напоминал платок-«паутинку» из прошлого Антона. Вроде как шерстяной, но ажурный, а от старости еще и дырявый. Антону бабушкиным платком укутывали горло во время болезни, а Хару теперь предстоит в чем-то подобном выходить на сцену. Этот свитер был еще и оверсайз, с широким воротом, поэтому постоянно спадал с плеч. Подтянешь с правой стороны — откроет левое плечо, подтянешь с левой — правое плечо. Подтянешь вверх обе стороны сразу — спереди получится большой «карман». Хару даже не возмущался. Ему в перспективе с этими стилистами долго работать, а о том, что они весьма мстительны, он знал не понаслышке.
Прямой эфир снимали в другом концертном зале. То, что людей явно будет больше, было заметно еще на репетиции. А еще смотреть выступления противников участники будут в зале, а не за кулисами. Справа и слева от сцены оградили места для стажеров и наставников. Стажеры, которых еще не исключили, будут сидеть справа, наставники — слева. Места за ними отдали бывшим стажерам проекта, хотя приехали не все, человек пять не появилось. Напротив сцены сделали платформу для продюсеров. Теперь наставники больше не участвуют в оценивании стажеров, окончательное решение примет продюсерский штат.
Перед началом записи всех инструктировали — сидеть красиво, улыбаться в камеру, на соперников смотреть с интересом, а не с тоской во взоре, слушать команды стаффа.
Хару знал, что на этот концерт пришли их родители. Мама отпросилась с работы и приехала с Хансу и бабулей. У Тэюна здесь и мама, и папа. Даже у Шэня из Китая прилетели родители, он до начала концерта созванивался с ними, объяснял что-то по-китайски. Его родители не знали корейский и он переживал — не потеряются ли они в Сеуле.
За сценой же царил легкий хаос. Все куда-то спешили, о чем-то разговаривали по рации, перевозили тележки с каким-то оборудованием. Стажеры толпились чуть в стороне от режиссерской стойки. Если продюсерам шоу, операторам и людям, отвечающим за прямую трансляцию, были отданы помещения в верхней части концертного зала, напротив сцены, где и координируют все части трансляции, то режиссер, отвечающий за сам концерт, следил за выступлениями, оставаясь за сценой.
— Готовность к эфиру пятнадцать секунд! Отставание будет всего сорок секунд, так что внимательнее! — раздался громкий голос режиссера.
Отставание — это «время безопасности». То есть, камеры пишут происходящее, режиссеры где-то наверху все это отсматривают и через сорок секунд пускают в эфир. Поэтому разница между происходящим на сцене и на экране телевизора будет около двух минут. Это позволяет обрубить прямую трансляцию, если вдруг что-то пойдет не так.
— Пять. Четыре. Три. Два… Заставка, Джону на сцену!
За сценой, перед трейни, три экрана. На одном без звука включен канал NBS, сейчас там идет реклама. На втором — вид на сцену в реальном времени. На третьем — то, что пойдет в эфир через сорок секунд. Заставка шоу, кадры с кричащими фанатами в зрительном зале, потом камера переключается на Джону, который модельной походкой направляется к середине сцены. Дальше камера снова снимает зал, только теперь уже трибуны с исключенными стажерами…