Схожу-ка я замуж!
Шрифт:
Ах, эти слава и обожание! Как хороши они, как приятны! Что как не истинная любовь к прекрасному, что как не забота о будущем великого человека, побудили нескольких энтузиастов расклеить на столбах такие вот торопливо отпечатанные на машинке афишки: «ТАЛАНТ В ОПАСНОСТИ! ВСЕ ВЫ ХОРОШО ЗНАЕТЕ АНДРЮШУ АРХАРОВА КАК МОЛОДОГО ТАЛАНТЛИВОГО ПЕВЦА. МЫ ТРЕБУЕМ СМЯГЧИТЬ ЕГО УЧАСТЬ!»
Талант был действительно в опасности. В процессе следствия замечательный певец, который не так давно был лишен водительских прав за езду в пьяном виде, вновь уселся в том же пьяном виде за руль автомобиля, который любезно предоставил ему один из поклонников, и помчался,
Еще одно письмо заставило нас усомниться в пользе выступления. Мы узнали об Ольге В. из Вологодской области, отправившей, как следовало из текста, свое письмо в 00 часов 45 минут. В отличие от других авторов Ольга смотрела на случившееся сквозь призму равенства внешних данных. «Сама я не обделена красотой, но я ничем не могу помочь ему, хотя как красавица красавца отлично его понимаю. Нужно помочь ему, пока не поздно! Я буду ждать тебя, Андрюша!»
«Какая безоглядная вера, какая здоровая сентиментальность и доброта, какое чудовищное взаимопонимание!» — подумал я.
А в письме Розы Ф. из Челябинска была еще и попытка к самопожертвованию: «Андрюша, я ничему не верю, так как знаю, что человек с таким голосом и внешностью может совершать только хорошее. Если тебя вдруг лишат свободы, хочешь, я пойду ради тебя на скамью подсудимых, на самые страшные испытания, я отсижу весь срок, а ты пой и радуйся и радуй людей своим талантом и красотой. Если хочешь, два слова о себе: люблю твои песни, хожу в джинсовом костюме и обожаю танцы».
(Честно сказать, я так растрогался, что шмыгнул носом.)
Читатель Б. из Уфы упрекает редакцию в корысти и гиперболизации: «Ваш фельетон — попытка очернить певца в чьих-то корыстных целях. Кому-то в редакции он сильно мешал. Да, была драка, обычная, не отрицаю. У кого не бывает ее в молодом возрасте! Лично я вот вчера в подъезде иду, двое на гитаре бацают, тишину нарушают, песни вопят, проход загородили, я одному врезал, он мне, я ему. Думаете обо мне фельетон написали? Три ха-ха! Никто из соседей даже не заметил. А Архарова — на всю страну, что возмутительно. Пел бы себе красавец певец, голос-то его сам по себе, а кулак — это же его личное дело!»
Я немедленно опросил сотрудников редакции: употребляет ли кто сырые яйца и не занимается ли тайно в консерватории. К счастью, таких не оказалось, и, стало быть, подозрение в корысти отпало. Что же касается кулака как «личного дела», то этот вопрос меня даже как-то поставил в тупик.
Может, это и не совсем кстати, но вспомнилась одна из скороспелых хвалебных статей об Архаровец вырезанная и присланная в редакцию одним из читателей. Это было, пожалуй, что-то из области метафизики, но, право же, автор, сам того не подозревая, расхвалив певца, где-то предугадал то, что должно было случиться несколько позднее. Это проглядывалось не столько в заголовке — «После аплодисментов», — сколько в концовке: «От его прощального рукопожатия, как и от слов, осталось ощущение твердости. Не придуманной — приобретенной. Может быть, это и есть уверенность в себе. Качество, которое так очевидно в певце и которое он стремится укрепить в тех, для кого поет».
Все действительно так и оказалось — и твердость руки и уверенность в себе — качество, которое было таким очевидным в нем и которое он укрепил в вышеперечисленных поклонниках.
Что же касается фельетона, то признание Нади В. из Находки окончательно убедило нас в том, что воздействие его оказалось равным нулю. «Пусть он бил! — дрожащей от высоких
Я не успел мысленно возразить Наде, как в руки попалось письмо поклонника из Нальчика, не пожелавшего назвать свое имя, В письме содержался ответ прямо в адрес Нади, однако совершенно неожиданного содержания: «Нет, конечно, сама редакция здесь ни при чем. Я понимаю, что один знаменитый дирижер (сами догадайтесь кто) давно ненавидит Архарова и на некоторых концертах с его участием намеренно убыстряет темп, стараясь сбить певца и опозорить его перед телезрителями. И еще есть один артист-певец, тоже ослепительно красивый и молодой, который поставил себе цель выжить Архарова с эстрады и тем самым возвеличить собственное «я», слегка пошатнувшееся из-за отсутствия сильных голосовых данных. Так что оба они, дирижер и артист-певец, приложив максимум чудовищной изобретательности и войдя в преступный сговор, ударили по Архарову фельетоном».
Если верить неизвестному из Нальчика, то дело было совсем плохо: налицо коррупция, почти мафия — знаменитый дирижер, знаменитый артист-певец и… «Крокодил». «Чур меня! — пробормотал я и, глядя на объемистую пачку свежей почты, подумал о том, что совсем недавно тоже принадлежал к армии поклонников Андрея Архарова…
Конечно же, талант надо любить, беречь и лелеять, но когда это делается в самом худшем смысле бездумно и безоглядно, тогда талант действительно в опасности, ибо мещанское идолопоклонство никогда не приносило пользы ни талантам, ни поклонникам.
СЛУЧИТСЯ ЖЕ ТАКОЕ
ПЕСЕЦ, КОТОРЫЙ ЕДВА НЕ РАССТРОИЛ СВАДЬБУ
Август на Командорах был в шквальных ветрах, то и дело нападающих злых мелких дождях. Кепку приходилось натягивать на манер ушедших в прошлое беспризорных — но самые уши, а под пиджак надевать толстый свитер. Море огорчало рыбаков злым накатом, когда невозможно спокойно пришвартоваться и высадить шлюпку. Быстрые ватные облака деловитыми бесконечными полчищами обтекали скалы, спеша куда-то, и стоило оторвать взгляд от земли, как серые шапки гор немедленно трогались с места и плавно устремлялись в океан.
Мы сидели у самых скал, неподалеку от бухты, и ожидали погоды. На минуту прорвалось солнце, скалы вспыхнули фантастично изумрудным цветом, пахнуло теплом, геолог Миша скинул пиджак, положил его на замшелую глыбу и продолжал свой неторопливый рассказ о старой лоцманской карте, на которой не были помечены рифы, едва не сыгравшие с ним страшную шутку…
Подошел, посасывая коротенькую трубку, бородатый рыбак, прибывший с материка, и передал Мише письмо от невесты, которое Миша заботливо спрятал в боковой карман, набросил, было, пиджак на плечи, но раздумал и опять положил на глыбу. (Забегая вперед, скажу, что он потом долго будет вспоминать этот незначительный момент, ахая и разводя руками…)