Шпаргалка психолога
Шрифт:
Практика же показывает, что такая поддержка, не только не помогает человеку в депрессии, но усугубляет его или ее состояние, даже когда она мотивирована искренним желанием помочь. Почему так? Что такое депрессия и как ее лечить? В силу разрушительных последствий депрессии для индивидов и общества ей по праву занялась медицина. Были выработаны фармакологические решения, начиная с синтетического тестостерона, которым лечили депрессию в Германии в 20-е годы [9] , и до селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС), являющихся сегодня первой линией обороны в борьбе с этим недугом.
9
Altschule MD, Tillotson, 1948.
Медицина
Эволюционные биологи предложили взглянуть на депрессию с другого угла. [10]
10
Price, Gardner et al., 2007.
В соответствии с теорией эволюции все, что не способствует выживанию и размножению, отсеивается в ходе истории. И наоборот, если явление существует долго, это значит, что оно выполняет некую адаптивную (полезную) функцию. То есть эволюционная биология задается не только вопросом, «как» что-то работает в организме, но и «зачем». Ответы на этот вопрос, безусловно, помогают лучше понять то, что мы исследуем.
Данный вопрос применим и к депрессии. Вот почему.
Во-первых, серотонинергическая система – одна из древнейших. Она присутствует в животных от человека до ракообразных и даже насекомых. Она прошла полмиллиарда лет эволюционного отбора и досталась нам от наших предков и их предков, а им от их предшественников в эволюционной цепочке. Она древняя как системы, вызывающие мурашки на коже от холода, сокращение и расширение зрачков при изменении яркости света и выделение желудочного сока при виде и запахе пищи. Эта система «знает, что делает».
Во множестве очень разных видов изменение серотонинергического тонуса похожим образом влияет на поведение физиологию и даже внешний вид. То есть «симптомы» депрессии можно наблюдать не только в людях, но и в разных животных.
В человеческих обществах депрессия также наблюдается повсюду, от индустриальных стран до примитивных племен [11] . Все это значит, что она с нами (в широком смысле нами) очень, очень давно, мы лишь заметили ее совсем недавно и назвали патологией, потому что нам очень не нравится то, что она делает.
11
Horwitz & Wakefield, 2007.
Все это побудило эволюционных биологов предположить, что она является не сбоем, а скорее функцией серотонинергической системы. Такое предположение не исключает существующие медицинские методики лечения депрессии и не противоречит им. На мой взгляд, оно расширяет наше понимание депрессии и открывает больше терапевтических возможностей.
В чем же может быть эволюционная функция явления, которое представляется таким вредоносным?
Теория депрессии как производной от конкуренции за социальный статус рассматривает депрессию следующим образом:
Цитата из статьи Леона Сломана от 1994 (перевод автора):
«Наша гипотеза в том, что депрессия эволюционировала из механизмов, которые отвечают за поведение, способствующее установлению и поддержанию социальной иерархии» [12] .
К этой теории биологов привело интересное наблюдение. Серотонин напрямую связан с социальным статусом организма. Это так во всех социальных видах животных. Чем выше положение в иерархии, тем выше уровень серотонина,
12
Price, Sloman, et al., 1994.
13
Edwards & Kravitz, 1997.
В эволюционной биологии есть относительный консенсус о том, что серотонинергическая система сигнализирует о социальном статусе организма. Причем эти сигналы направлены как наружу, так и вовнутрь организма. Серотонинергическая система ведет счет поражений и побед. Поражение снижает серотонинергический тонус проигравшего и повышает его в победителе. Эти изменения серотонинергического тонуса вызывают типичные и заметные извне изменения внешности и поведения. Яркий пример тому – влияние серотонина на осанку. Это можно наблюдать равно в ракообразных и приматах, включая людей. У омара, проигравшего сражение, снижается активность серотонина, он начинает горбиться и избегать дальнейших поединков, чаще двигается назад, чем вперед, и отступает перед другими особями. Если же ввести ему человеческий антидепрессант, он расправит осанку и снова пойдет в бой [14] .
14
Huber et al., 1997.
В некоторых приматах снижение серотонина приводит к заметным изменениям пигментации кожи, а в некоторых птицах – к изменениям окраски оперения: часто проигрывающий самец становится серым, как подростки этого вида, так сигнализируя другим самцам, что он – не угроза для них [15] . В некоторых приматах недоминантные самки перестают овулировать в присутствии доминантной и выполняют роль ее помощниц в воспитании ее потомства [16] . Молодые самцы бабуина не развивают вторичные половые признаки, пока живут вблизи подавляюще доминантного самца. Все эти явления управляются серотонинергической системой [17] .
15
Sloman & Price, 1987.
16
Abbott et al., 1998.
17
Maggioncalda, et al., 2002.
Эти внешние признаки доминантности видят все члены общества, и при возникновении спора каждый знает, кому должен уступить, а кто должен уступить ему. С эволюционной точки зрения польза такой иерархии в том, что она позволяет свести к минимуму повреждающие физические сражения в спорах за ресурсы. Если бы самый сильный волк должен был каждый раз сражаться за кусок мяса с каждым волком из стаи, то в итоге погиб бы сам, в процессе погубив десятки менее сильных сородичей. Такая группа ослабевает и уступает территорию более слаженной группе, в которой есть ясные правила первенства.
Социальная иерархия похожа на правила дорожного движения, которые определяют приоритет без необходимости конфликта за первенство на каждом перекрестке. Серотонин влияет на физические признаки статуса, которые сигнализируют всем окружающим, кто имеет приоритет в споре. (В этом контексте интересно рассмотреть атрибуты статуса среди людей, такие как одежда, ювелирные изделия и др.) Но она также влияет и на внутреннюю самооценку организма.
С точки зрения эволюции эта внутренняя оценка своих способностей так же необходима, как и внешняя. Организм, который больше проигрывает, чем побеждает (будь то креветка или примат), при этом продолжает вести себя как доминанта, не уступая более сильными особям, быстро погибает, оставляя меньше потомства. Логика эволюции предпочитает соответствие объективного социального рейтинга и самооценки.