Шпион, который спас мир. Том 2
Шрифт:
У Варенцова — подвижные тактические ракеты с ядерными боеголовками; он даже не командовал ими лично. Советские боеголовки хранились на специальных складах, охраняемых особыми войсками КГБ, и распространялись лишь по решению военного совета, возглавляемого Хрущевым.
Снова и снова Кайзвальтер просил Пеньковского сообщить подробности. Кто ему сказал о том, что в Днепропетровске существует авиационный завод? Что производит киевский металлургический завод? Пеньковскому дали фотографии, и он назвал агентов КГБ и ГРУ.
Через три с половиной часа Пеньковскому показали подарки, которые группа купила ему для Москвы: теннисный набор Серову, бритвы на батарейках тем, кто не получил их после прошлой поездки, вино 1917 года к сорок четвертой
Время в Париже подходило к концу. Пеньковский работал в бешеном темпе, чтобы выполнить все задания для советской военной разведки. 10 октября, во вторник, Пеньковский встретился с Бьюликом, Кайзвальтером, Шерголдом и Стоуксом в сороковой раз. Большую часть дня он провел на встречах в советском посольстве. Он рассказал группе, что в посольстве смятение, потому что посол возвращается в Москву на XXII съезд партии. Пеньковский отвез в посольство материал, собранный им по новым процессам изготовления стали и электронике. Брошюры были разделены, часть будет переслана в ГРУ, часть — в Государственный комитет. Пеньковский сказал, что должен все-таки побывать на заводе, чтобы познакомить члена парижского отдела ГРУ с местным специалистом. Он уговорил группу найти ему кого-нибудь для этого.
Бьюлик его предупредил:
— Вам не должно уж очень тут везти. Если все будет получаться, они могут снова послать вас в Париж, а здесь-то нам с вами встречаться совсем не надо. Мы хотим встретиться с вами где-нибудь в Лондоне или в Америке, в условиях, которые можно контролировать, а не здесь, где мы ничего не можем сделать.
— Помните, — добавил Кайзвальтер, — по поводу посещений советскими гражданами французских заводов здесь действуют французские правила, установленные их Министерством иностранных дел.
Потом Пеньковский повторил свою просьбу — ему нужна английская книга о ракетах, с кратким содержанием на русском языке.
— Это должна быть книжка, которую в Советском Союзе захотели бы полностью перевести и опубликовать, — объяснил он. Он бы проверил перевод и написал предисловие к советскому изданию [5] . Группа предложила книгу доктора Ральфа Лэппа «Человек и космос» — историю космических полетов, опубликованную в издательстве «Харпер энд Бразерс» в 1961 году {79} ". Пеньковский так загорелся этой идеей, что настоял на том, чтобы взять книгу в Москву и чтобы для него была сделана аннотация на русском языке. Хотя книгу легко можно было достать в любом книжном магазине на Западе, Пеньковский знал, что если он ее привезет, то продемонстрирует свою инициативность и рвение. Он сказал, что, когда приедет, отредактирует и перепечатает аннотацию книги и добавит подходящую политическую вставку перед тем, как представить ее на перевод. Расширив сферу своих исследований, Пеньковский надеялся этим заслужить ранг генерала и расширить доступ к секретной информации.
5
Советский Союз присоединился к Международной конвенции по авторским правам только в 1973 году. До тех пор русские не считали нужным платить авторские гонорары или получать разрешение на публикацию какой-либо книги.
Он все просчитал. Варенцов его перевод поддержит, и это сыграет ему на руку, когда он запросит советские документы для того, чтобы написать по ним статью. Этот план, судя по записи встречи, показался группе «вопиющим очковтирательством», но далее добавлено: «Вероятно, Пеньковский знает, о чем говорит, и это, возможно, будет полезно для него и не приведет ни к чему плохому»{80}. И действительно, Пеньковского поблагодарили за то, что он привез книгу Лэппа. Его начальник в ГРУ полковник
Во время своей последней недели в Париже Пеньковский проводил все дни на советской выставке и в посольстве, а вечера — с группой или Винном. Вернувшись из Югославии, Винн был готов ходить по магазинам и ресторанам. Как-то вечером Бьюлик устроил Пеньковскому встречу с проституткой в отеле «Калифорния» на Рю де Берри, напротив офиса парижской «Геральд трибюн». Бьюлик снял комнату, оплатил женщину и сказал ей, что она предназначена для его друга, югославского бизнесмена. Бьюлик пошел в бар отеля и подождал, пока Пеньковский освободится.
Дел было много: англичане устроили Пеньковскому экскурсию по заводу, изготавливающему дизели, а служащий АРМКО Джордж Хук провел его по заводу, производящему стальные трубы. Хук, описывая Пеньковского, говорит, что он был «симпатичным и воспитанным, не как какой-то заурядный советский чиновник». Пеньковский отобедал у Хука в Нейи-сюр-Сен, на окраине Парижа. Разговор был дельный и небесполезный, вспоминает Хук. После десерта Хук передал Пеньковскому проспекты по процессу изготовления стали, «но не новейшие секретные сведения»{82}.
12 октября, в четверг, Пеньковский снова встретился с группой на явочной квартире. Он получил рабочие инструкции и заключительные требования (см. приложения 1 и 2). Список открывала «возможная информация ответственных советских чиновников о том, что СССР принял решение начать атаку против Запада». Пеньковский должен был сообщить «план, дату и время атаки, подробности сбора информации». Другие требования касались стратегических ракет, баллистических ракет для подводных лодок, антибаллистических ракет, противовоздушной обороны и ядерного оружия. Пеньковский должен был также сообщить «любое доказательство того, что у РРС (русской разведывательной службы) есть агенты в высших слоях западных правительств».
Пеньковский посетил завод АРМКО утром в пятницу с офицером ГРУ из советского посольства. Благодаря Джорджу Хуку их приняли хорошо и пригласили на обед. Пеньковский провел остаток дня, изучая брошюры и проспекты, полученные на заводе и от группы. Его посылка для дипломатической почты весила четыре килограмма и была отправлена прямо в ГРУ.
Французские ограничения на поездки советских «дипломатов» — для сокращения шпионажа — создавали определенные трудности для офицеров ГРУ в советском посольстве в Париже: они не могли самостоятельно связываться с французами. Пеньковский, приехавший в Париж в составе делегации советской выставки, не подчинялся этим запретам. Он установил контакт с американской и британской фирмами, чего парижский отдел ГРУ сделать не мог. Хотя Пеньковский не получил описаний последних достижений технологии сверхпрочной стали, используемой при конструировании ракет, брошюр и инструкций было достаточно, чтобы казалось, что он узнал важные производственные секреты.
Утром 14 октября, в субботу, когда Пеньковский пришел попрощаться в советское посольство, резидент ГРУ Чередеев показал ему «превосходный отчет», который он посылал в Москву о пребывании Пеньковского в Париже. Пеньковский сказал резиденту ГРУ, что он с наилучшей стороны обрисует положение вещей в парижской резидентуре. Пеньковский знал, по каким правилам играть: «ты — мне, я — тебе».
Чередеев попросил Пеньковского также передать привет лично Ивану Александровичу (Серову).
В субботу вечером Пеньковский подсел в машину на новом месте встречи неподалеку от Понт де Гренель, чтобы отправиться на заключительную встречу с группой. Хотя не было и намека на слежку, не мешало менять места встречи. На явочной квартире Пеньковский поблагодарил группу за помощь и сказал, что он уверен, что выполнил задание ГРУ в Париже{83}.