Шпион
Шрифт:
— Зунар думать, я быть все время на острове Хладных, — сказал я спокойно, мысленно прокручивая медитацию Сэдэо.
Амали удивлённо округлила глаза, затем задумалась.
— Это многое объясняет, — сказала она. — Только вот, что же с твоим браслетом такое? Ты помнишь, как он у тебя появился?
— Нет, — я старался не смотреть на нее, лицо у меня было самое что ни на есть серьезное. — Он был… здесь, на рука всегда. Сразу. Я думал, он важный, думал, помогать вспомнить.
Амали снова задумалась, взглянула на меня, словно собиралась что-то сказать, но все
— Не только у тебя такой браслет, — наконец сказала она.
Я изобразил удивление. Не то чтоб я не знал, что я не один здесь ношу такой браслет, но вот то, что об этом знает Амали, меня удивило и насторожило. В таком случае кто еще об этом знает, если такое известно даже наложнице?
— У кого?
— Есть другие люди с такими же браслетами. Они, как и ты, ничего не помнят. И есть люди, считающие их очень опасными. Повелителями ракшасов.
Я озадаченно глядел на нее:
— Где? Какие люди?
Амали проигнорировала мой вопрос.
— Вот что, — сказала она. — Тебе нужно избавиться скорее от этого браслета. Носить его очень опасно, тебя из-за него могут убить.
— Убить? Кто?
— Я не могу тебе рассказать, и не спрашивай, просто поверь мне. Избавься от него сейчас же!
Амали резко вскочила с кровати, подхватила все еще лежавший на полу ретранслятор и направилась в ванную. Через секунду послышался характерный звук сливающейся в унитаз воды.
— С остальными нужно сделать то же самое, — сказала Амали, требовательно протягивая руку, чем окончательно вогнала меня в ступор.
Если начну сильно упираться, это вызовет подозрения, а если отдам браслет, она спустит в унитаз все мои ретрансляторы.
— Я сам, — сказал я, решительно снимая браслет, срывая фиксатор, застежку, сгребая горсть бусин в кулак, большая часть которых тут же перекочевала в рукав. По пути в ванную, перекинул бусины в карман, подошел к раковине и неспешно по одной, начал проталкивать их в слив.
Амали несколько секунд наблюдая за моими действиями, вздохнула, закатив глаза:
— В унитаз ведь быстрее!
— Унитаз может сломаться, — педантично проталкивая бусины в раковину, ответил я.
— Но и раковина может забиться, — возразила Амали, скрестив руки на груди.
— Унитаз сломаться — плохо, раковина сломаться, — я махнул рукой, мол, плевать на раковину, тем временем другой, стянув несколько бусин и зажав их в кулаке, снова закинул в рукав.
Когда все бусины оказались в раковине, Амали повернула кран, чем вызвала во мне волну молчаливого негодования. Нужно скорее выпроводить ее отсюда.
— Вот и все, — довольная собой, улыбалась Амали, — теперь ты в безопасности. Я поищу тебе сегодня похожий браслет, чтоб не возникли подозрения.
— У кого подозрения? Кто может меня убить? — не унимался я.
— Я не могу тебе рассказать, — Амали потупила взгляд, — просто забудь.
Я глядел на нее озадаченно, все это вызывало немало мыслей и догадок. Но слишком явный интерес с моей стороны, мог вызвать у Амали подозрения. А мне только удалось убедить ее, что я Азиз.
— Ты прости меня, — сказала Амали,
— Хорошо, — кивнул я.
Ещё какое-то время мы молчали, из-за затянувшейся паузы возникла неловкость.
— Я хотеть спать до встреча с императором, — сказал я.
— Да, конечно, — закивала Амали, мыслями явно погруженная в себя.
Она зашагала к выходу, остановилась на полпути, смущённо взглянула на меня:
— Вернешь мне, пожалуйста, кинжал? — она указала взглядом на потолок.
Это была непростая задача. Точнее, сама задача была пустяковая, подпрыгнуть и вытащить кинжал. Вот только у меня в рукавах покоились ретрансляторы, которые я вместе с согнутыми руками прижимал к бокам. И стоит только поднять руку, да еще и подпрыгнуть, как все бусины посыплются на пол. Несколько секунд я озадаченно глядел на нее, а затем меня вдруг осенило. Я же ракта!
Немного мысленных усилий и концентрации и кинжал рухнул на пол к ногам Амали.
Наверное, я никогда не привыкну к своим сверхспособностям.
— Спасибо! — Амали резво подхватила кинжал, задрала юбку, затем смущённо взглянув на меня, опомнилась и отвернулась, пряча кинжал в ножны на бедре.
— Ну, я зайду, когда найду похожий браслет, — сказала Амали и улыбнулась на прощание: — Береги себя, Азиз.
Необычной мне показалась ее улыбка, ее интонации. Не был там той гипнотической сексуальности или притворного смущения. А было нечто, чего я давно уже не ощущал. Забота, сопереживание.
Как только Амали скрылась за дверью, я сказал Тарису, что собираюсь немного поспать и запер дверь изнутри, хоть Тарис и протестовал, мол, это небезопасно, я все равно заперся.
Небезопасно, как же, да меня и с открытой дверью только что чуть не пришили.
Я бросился в ванную, бусины не должны были все улететь в канализацию.
Свинтил колено и выгреб оттуда горсть бусин. Пересчитал — восемь. Еще шестнадцать в кармане и двадцать две я скинул в рукав, остальное ушло в канализацию. Еще две запутавшиеся в волосах извлек из трубы. Сорок восемь. Магнит бы. Если просунуть магнит по трубе дальше, может, удастся выловить еще. Хотя нет, это было бы возможно, если бы Амали не включила воду. Все наверняка уже унесло потоком. Пятьдесят бусин. Ровно пятьдесят.
Что ж, обидно, но с другой стороны это не такая уж и большая плата за мою жизнь. Теперь я узнал, что местные охотятся на наших, и я был просто обязан сообщить об этом в штаб. И даже не потому, что мне хотелось помогать спецслужбам, а лишь потому, что не хотел смерти землянам, застрявшим здесь, так же как и я.
Когда все бусины промыл и нанизал обратно на шнурок, встал вопрос, где теперь их прятать. Эх, как же мне не хватало моей куртки. Достаточно одного кармана, чтоб спрятать и медальон, и браслет. Нужно найти портного и заказать себе такую куртку, вроде в средствах теперь я не стеснён. А до тех пор решил спрятать все во внутренний карман камзола за неимением лучшего места.