Шпион
Шрифт:
— Ну, я знаю, что это как-то связано с предсказанием Ямины, основательницы ордена, — нехотя ответила Марита.
— Предсказание? — нахмурилась Амали. — Что за предсказание? Это то, которое о конце света?
— Видимо. Не знаю, никто не знает, матери-настоятельницы хранят его в тайне. Неделю назад мы все получили указ искать мужчин. Основные приметы: все они плохо умеют говорить, и все они носят браслеты с чёрными камнями. Азиз очень даже подходит под это описание. А остальная информация слухи и сплетни.
— Какие слухи?
— Я узнала от сестры Дараны, — Марита тоже подалась вперед и перешла
— Повелителем ракшасов? — Амали рассмеялась и окинула Мариту скептичным взглядом. — Ты серьёзно?
Но Марита, кажется, не шутила.
— Это слухи, но у меня нет оснований не доверять Даране. Дай бусину, я тебе покажу, — протянула руку Марита.
Амали изобразила недоумение, но уже догадалась, что собирается показать сестра. И все же ее слова звучали как бред. Да и как можно поверить в то, что чудовища из древних мифов ходят спокойно по Хеме?
Амали отдала ей бусину.
— Нам опасаться нечего, призвать ракшаса мы не сможем, это может сделать только сам повелитель, он хранит его в бусине.
— Целого ракшаса в такой маленькой бусине, — не скрывая усмешки, кивнула Амали.
— Асуры были способны на многое.
— Подожди, разве повелитель ракшасов не был десятиглавым чудовищем? И насколько я помню, он был один такой, — не в силах сдержать иронии сказала Амали. — Не думаю, что Азиз похож…
— Ц-ц-ц! — строго взглянув, оборвала ее Марита. — Это не шутки. Древняя история веками пересказывалась из уст в уста, многое неверно трактовалось. У ордена есть все основания полагать, что в наш мир после последнего уничтожения пожирателя открылся проход в Нараку. И оттуда к нам прорвались эти чудовища. У каждого на руке, в браслете, целая армия ракшасов, и если их не остановить, всем нам будет не до смеха. Смотри!
Марита сжала бусину так же, как и вчера зажала нечаянно Амали. И конечно, ничего не произошло. Марита нахмурилась, покрутила бусину, стиснула сильнее.
— Она точно из браслета Азиза?
Амали кивнула.
Марита несколько секунд изучающе смотрела на Амали, а та в свою очередь спокойно глядела на нее, стараясь пока не думать и всячески отгонять мысли о Нараке и повелителях ракшасов, иначе она могла себя выдать.
— Не выходит, — напряженно осматривая бусину, сказала Марита. — Может быть, я ошиблась?
Она резко схватила со стола бронзовую фигурку льва и со всего размаху ударила по бусине. Раздался треск, Марита подняла фигурку, от бусины на столе осталось только черное крошево.
— Как ты ее добыла? Он мог тебя обмануть?
— Не думаю, Марита. Я порвала браслет, как бы случайно, а затем одну украла, пока он собирал. Но хотелось бы обратить внимание, что ему провели генетическую экспертизу, которая подтвердила, что он Азиз Игал. А сейчас провели еще одну, теперь имперскую, и я уверена, что и она подтвердит. С чего орден взял, что этот перепуганный мальчишка асур?
Марита смотрела перед собой, поджав губы и очевидно злясь на себя, Амали чувствовала, как под столом она нервно подергивает ногой. Пора было уходить.
— А что должно было произойти? — для большей достоверности, решила доиграть свою роль Амали.
Марита непонимающе уставилась на нее.
— Ну,
— Мы бы увидели чёрную энергию ракшаса, он бы проявил себя, — заторможено сказала Марита. — По крайней мере, так мне рассказала Дарана. Но ты обо всем этом забудь. Я не должна была тебе говорить. А за Азизом все равно приглядывай, орден хочет знать, где он был все это время.
Прежде чем уйти Амали, разбираемая любопытством, не выдержала и спросила еще:
— Скажи, а что случилось с тем мужчиной, который в Северном монастыре?
— Я не знаю. Скорее всего, его пытают, желая узнать, где остальные повелители. Дарана сказала, что в пророчестве их было десять. Ровно столько, сколько голов у Равана.
Амали покинула бордель Накта Гулаад с тяжелыми гнетущими мыслями. Слова Мариты вызывали сомнения. Азиз повелитель ракшасов — большего бреда и не придумаешь. Совет матерей, кажется, совсем спятил со своими пророчествами. Но с другой стороны — из бусины и вправду пыталось что-то вырваться. Эти щупальца до сих пор стояли у нее перед глазами. Чем они могут быть?
Она сама узнает. Прижмет Азиза к стенке и заставит говорить. И с этим нужно разобраться как можно скорее, и только тогда она решит, что делать дальше.
Империя, Акшаядеза, Студенческий квартал.
Синий луч нас высадил нас посреди оживленной улицы. Студенческий квартал весьма отличался от самой столицы. Будто в другой мир попал. Здесь снова все было привычно: разномастные автомобили, прямоугольные здания, светящиеся неоном вывески. Вот закусочная с яркой вывеской через дорогу по улице, а рядом парикмахерская без названия, только ножницы на вывеске. Мимо прошли две длинноногие девушки в коротких платьицах, бросая в нашу сторону заинтересованные взгляды, а впереди прямо по улице у паба компания байкеров громко гоготала и курила. Здесь было настолько привычно, что на миг мне показалось, что я вернулся домой. Даже в Сундаре у меня не было такого ощущения.
— А вот и Студенческий квартал, — весело объявил Зунар, — остров свободы и порока в самой консервативной и скучной столице мира. Здесь тебе предстоит жить пять лет, пока будешь обучаться в Сафф-Сурадж. Сама академия находится на окраине квартала и там конечно не так весело как здесь. Сафф-Сурадж имперская академия, в ней обучаются все ракта из юго-восточных знатных родов. То есть она не принадлежит ни одному из кланов, как и остальные шесть академий империи. Идем, нам туда, — Зунар взглядом указал на трёхэтажное здание в колониальном стиле, с мягкой подсветкой на окнах и большой вывеской на крыше изображающей белый раскрывшийся лотос.
— Здесь все другое, — заметил я.
— Да, верно, можно подумать, что мы попали в другой город, но на самом деле мы по-прежнему в столице, правда на окраине. Студенческий квартал, как и сама столица, является территорией мира. Здесь запрещены любые агрессивные действия, правда, это не всегда соблюдается, потому что фактически квартал живет по законам кланов. Но, тем не менее, как-то живет.
Мы подошли к входу в отель, пожилой мужчина швейцар поспешил отворить перед нами дверь. Но Зунар не спешил заходить: