Шпионка-2
Шрифт:
– Мне эссе понравилось, но, по-моему, много повторов слова "семья". И "отец" тоже повторяется постоянно. А так нормально.
– Чей-то мужской голос заставил меня вернуться в реальность.
Я моргнула несколько раз, сделала глубокий вдох и выпрямилась, расслабляя мышцы спины и переставая сжимать кулаки.
– Мне очень понравилось, это так трогательно, - сказала какая-то девушка.
– Такие мысли, без прикрас, ну, вы понимаете, они заставляют искренне сопереживать.
– Я думаю, было бы лучше, если бы Сэм добавил
– А что скажут наши двоечники?
– спросил Прохор Авдеевич.
– Хорошее эссе.
– Мило, мне понравилось.
– На слезу пробивает.
Высказались все, кроме меня. Понимая, что возникла неловкая заминка, я кашлянула, повернулась в пол-оборота и сказала твёрдым голосом:
– Мне тоже понравилось.
– Надеюсь, понятно, что я требую от вас? Не надо пытаться стать лучшими на этом спецкурсе, и не надо писать лишь бы что. Просто пишите свои мысли. Только связным текстом, ваши шизофреничные мемуары мне тоже не нужны. Ну, хорошо. А теперь разберём работу Сэма и прочитаем ещё несколько эссе...
Я простояла в углу весь урок. Удивительно, но я не чувствовала унижения. В другое время обязательно испытывала бы как минимум стыд. Всё же меня определили как худшую. А это было недопустимо. Раньше я всегда была лучшей.
Но теперь я могла бы даже поблагодарить за это наказание. Теперь мне не пришлось сидеть рядом с Золином, слушать его размеренное дыхание, выражающее, что всё нормально, и самой претворяться спокойной девушкой. Будто ничего не произошло.
У меня было время подумать, справиться с эмоциями и немного покопаться в ситуации, в которой оказался мой... друг.
Ситуация была непростой, но у нас с ним, на самом деле, редко бывало по-другому. Главное, что мы есть друг у друга и можем поддержать в любой момент.
К концу занятия я успокоилась, равно как и Золин, нацепила на лицо маску спокойствия и покивала с умным видом, когда меня спросили, всё ли я усвоила. Конечно, большинство замечаний относительно чужих работ я прослушала. Но зачем об этом говорить преподавателю?
Прохор Авдеевич подозвал к себе, и, пока все собирали вещи и покидали кабинет, мне пришлось терпеть пытливый взгляд немолодого мужчины.
– Ты хоть что-нибудь запомнила?
– наконец иронично выдал он.
Я выгнула бровь. Мы молча посмотрели друг на друга. Пауза затянулась. Я сказала:
– Конечно.
Он вздохнул.
– Матильда, скажи, это мне, что ли, нужно? Я, по-твоему, горю желанием читать все ваши бездарные работы? Это тебе нужна хорошая оценка по спецкурсу, и это ты должна стараться мне понравиться.
– Да я уже как-то привыкла, что меня все недолюбливают, - сказала я с покорностью.
– Я не вижу в тебе интереса к предмету.
– Нет, мне очень интересно.
– Ты всё время в своих
Пришлось усиленно глядеть в пол и напрягать свою дырявую память.
Прохор Авдеевич вздохнул. В очередной раз.
– Вот об этом я и говорю. Я задал порассуждать на тему "Что такое любовь?".
Мне захотелось побиться головой об стену.
– Хотите сказать, что теперь придётся ещё и об этом писать?
– Я не смогла сдержать кислую мину.
– Нет, ты двоечница, так что пока не выполнишь первое домашнее задание, продвинуться дальше не сможешь. Мне нужна история о твоей семье, о тебе. Твои мысли, твои переживания. Я хочу, чтобы твой рассказ заставил меня как минимум задуматься. Как максимум, пустить слезу.
Я хмуро поджала губы.
– У меня не получится, как у Сэма.
– Я этого и не прошу.
– Вам не понравится моя история.
– С чего ты взяла?
– В ней много всего некрасивого.
– Ты знаешь, иногда именно из недостатков получаются замечательные истории.
Я вновь поморщилась, словно проглотила десяток лимонов.
– Можешь идти.
– Прохор Авдеевич ожесточённо взмахнул рукой, мол, выметайся.
Быстро собрав вещи, вышла из кабинета и вздрогнула, когда увидела, как Золин отделился от стены.
– Что он тебе сказал?
– спросил парень, пристраиваясь рядом.
– Да ничего такого, - легкомысленно пожала плечами, - попросил снова писать эссе про родителей.
– У тебя такое лицо, как будто тебя попросили встать на передовую, - насмешливо заметил Золин.
– Вот знаешь, лучше бы на передовую!
– расстроено отозвалась я.
– Вообще не понимаю, зачем надо писать про родителей, про любовь, про прекрасные вещи! Ну это просто бред.
Парень понимающе улыбнулся и вздохнул.
– Знаешь, в чём твоя проблема?
– добродушно спросил он.
– Как только дело касается чего-то личного, ты тут же выпускаешь шипы. Если ты позволишь себе немного открыться, никто тебя за это осуждать не будет.
Угу, просто наплюют в душу и даже не подотрут.
– Я не такая, как ты, - покачала головой.
– Это тебе легко рассказывать о личном, а я... не такая.
– Мне не легко, - серьёзно сказал Золин. Но, прежде чем я успела ответить, он неожиданно сменил тему: - Присоединишься ко мне?
В следующее мгновение у меня перед лицом начала раскачиваться чья-то подвеска.
– Это что?
– не поняла я.
– Стащил у Эммы сегодня, - похвастался парень.
– Пойдём искать семена?
– Ой, ну так меня на свидание ещё не приглашали, - хмыкнула в ответ.
– Могу и по-другому.
– Глаза Золина блеснули опасным блеском. Пришлось поспешно махать рукой.
– Не надо, не надо! Я уже согласна!
Однако вместо ожидаемого мной саркастичного замечания он выдал: