Шпионка на отборе у дракона
Шрифт:
Надежная, родная… Самая лучшая. Его рука.
И я вдруг расслабилась. Он теперь знает правду и может даже казнить меня. По-прежнему непонятно, чего ждать. Но он рядом… Он здесь. Все остальное неважно. И вряд ли он стал бы бить герцога за ту пощечину мне и поддерживать меня сейчас, если бы хотел просто уничтожить как преступницу.
Все внутри расслабилось, и меня совсем повело.
— Нам нужно поговорить! — жестко бросил Эрмиор. — Сядь!
Я испуганно посмотрела на кресло.
— Я не могу… — прошептала я, сильнее прислоняясь к нему. — Мне плохо…
— Ладно… — в голосе дракона появилось немного, совсем чуть-чуть тепла и легкая усмешка. —
Он подхватил меня на руки, и голова сама опустилась ему на плечо. Он понес меня из подземелья. Когда мы вышли в коридор, я неожиданно ощутила, словно что-то окутывает мой разум, унося страшные воспоминания и ощущения, стирая тревоги и страхи. И заснула.
Время снова сделало круг. Я проснулась в удобной кровати, и первое, что выхватил взгляд, была знакомая люстра. Не та, что в моей спальне. Другая — та, что в спальне Эрмиора. Он снова принес меня к себе, как тогда, после инцидента с Меризой.
Наискосок от кровати в кресле сидел Эрмиор, скрестив вытянутые ноги. Подпирал подбородок двумя пальцами и задумчиво смотрел на меня.
Мне тут же стало тревожно. Даже страшно. Как хорошо я спала, как чудесно было в беспамятстве… Мне ведь даже снилось что-то приятное, легкое, кажется, полеты на драконах, море, цветы, и… нежность моего короля. Теперь же опять непонятно, чего ждать.
Я попробовала улыбнуться Эрмиору. Но встретила в ответ лишь нечитаемое выражение лица и жесткий непроницаемый взгляд.
— Пей. Ешь, — бросил он, кивнув на небольшой столик подле кровати, где стоял поднос с едой и напитками. — Затем оденься, — едва заметный жест пальцем в направлении кресла, на котором лежало принесенное для меня свежее платье. — Потом поговорим, — закончил он, резко встал и вышел.
Я обреченно села на кровати и тупо уставилась на поднос с едой. Ну вот и все… Вот так. Жесткость, холод. Допрос. Опять ощутила себя в заточении. Просто камера другая — личная спальня короля, из которой, я, может, больше и не выйду. Не убьет, но… Что сделает?
Об этом лучше пока не думать, решила я. У меня есть примерно полчаса, чтобы «пожить». Поесть не помешает, силы мне понадобятся. Сходила в ванну, что примыкала к королевской спальне, немного привела себя в порядок. Чувствовала себя отлично, кстати, выспавшейся, какой-то возрожденной, если говорить только о теле. Эрмиор ведь шикарный целитель.
Оделась, решив, что могу немного нарушить последовательность действий, указанную королем. Это не то, за что он будет карать.
Держись, Мариа. Соберись. Вот теперь самая главная битва, и ты не должна ее проиграть. Битва за место в сердце Эрмиора, которого ты любишь. Любишь даже сейчас, когда знаешь, что он угрожает твоему миру, а он знает, что ты шпионила против него.
Я как раз заканчивала есть, когда Эрмиор вернулся.
Оглядел меня, кивнул как будто своим мыслям. Придвинул к себе кресло и устроился напротив — молчаливо-собранный, спокойный, слишком холодный для моего Эрмиора.
— Заговорщики понесут наказание, — сказал он, помолчав продолжительное время. — Граф Дамар с мэтром Граем получили благодарность за их разоблачение и выговор за то, что подвергли твою жизнь опасности. Осталось разобраться с тобой, — блеснул глазами, вот теперь вполне по-эрмиоровски. Мне даже подумалось, что, может, он всего лишь пугал меня холодом, эпатировал…
— Так ты не знал об операции Дамара? — удивилась я.
— Знал?! — Эрмиор вдруг запылал, вскочил на ноги и сложил руки на груди, гневно буравя меня взглядом. —
— А ты откуда взялся в подземелье? — осторожно спросила я. Может, если я заговорю его, то мне меньше достанется за шпионские подвиги?
— Хитрая. Думаешь заговорить мне зубы? Задавая вопросы… растопить лед, — ехидно усмехнулся Эрмиор. — Только вот что я тебе скажу, — Эрмиор вдруг подошел ближе ко мне, встал и давяще посмотрел сверху вниз. Теперь я очень хорошо видела, что в глазах просто бушует огонь, едва сдерживаемый. Пламя, в котором намешаны гнев, горечь, боль, обида… и что-то еще. Просто дьявольский коктейль. Вернее, драконий. — Льда и нет. Я не буду наказывать тебя холодом, Мариа. Я буду жечь тебя, и от тебя зависит, что за пламя это будет… Откуда я взялся в подземелье?! — вдруг почти крикнул он. — А, знаешь ли, прилетел спасать одну маленькую драконицу! Вот так! Понимаешь, злокозненная принцесса, я постоянно… с того момента, как ты стала мне… как бы отслеживаю твой разум. Не могу прочитать мысли, но ощущаю тебя на расстоянии, где примерно ты находишься. И вдруг я понимаю, что тебя нет! Просто нет, я не вижу, не слышу! Не ощущаю больше твою буйную голову! Знаешь, что я тогда почувствовал и подумал?! Знаешь?! — Эрмиор крепче сложил руки на груди. — Так может быть, либо если ты провалилась в другой мир, — он горько усмехнулся. — Либо если оказалась в древних застенках, куда сажали драконы своих провинившихся собратьев! Представь себе… я еще никогда не летал так быстро! И никогда не ощущал подобного… Поэтому, — глаза уже просто полыхали. Он расцепил руки, чуть наклонился, цепко взял меня за подбородок. Впрочем, все равно не как герцог… Его большой палец и сейчас словно поглаживал мою кожу. — У тебя один шанс. Прямо сейчас. Рассказать. Все. С самого начала…
— Хорошо, Эрмиор, — я мягко положила руку на его ладонь, искренне заглянула ему в глаза. Эрмиор медленно отпустил мой подбородок и отстранился. — Прости меня. Я не успела сказать тебе… Собиралась тогда, накануне твоего отлета… Но не успела, тебя вызвали по делам. Прости.
— Я помню, что хотела. Пожалуй, это немногое, что тебя оправдывает, — бросил он и опустился в свое кресло. Вновь скрестил руки на груди.
— Итак… Я родилась в другом мире… — выдохнула я. Знала, что сейчас нельзя врать даже в мелочах. Он распознает это с такой же четкостью, как я теперь распознаю истину и ложь.
Правда, только правда, и ничего, кроме правды.
Мне все еще было страшно. Но это скоро прошло, и слова полились быстрым, свободным потоком. Эрмиор слушал с нечитаемым выражением лица, опять спрятав свой огонь под маской неуязвимости и хладнокровия. Лишь изредка прерывал меня вопросами по существу — о моем мире, о порталах. Например, насколько я поняла по его вопросам и выражению лица, он не знал, что портал, который он открыл, парный. То есть понятия не имел, что кроме «окна» в другой мир, которое открыл он, существует еще и окно в его мир, возникшее для равновесия.