Шпионские и иные истории из архивов России и Франции
Шрифт:
Подавляющая часть материалов французского происхождения, в соответствии с российско-французским межправительственным соглашением (ноябрь 1992 года), была возвращена во Францию 299 . Предварительно эти материалы были изучены российскими экспертами: все важные для наших историков документы были микрофильмированы за счет французской стороны, а микрофильмы остались в РГВА. Тогда-то автору этих строк и довелось подробно изучить, среди прочих материалов, фонд Главного управления национальной безопасности («Сюрте Насьональ») – всего 909 684 «дела», в том числе дела «о проверке благонадежности», персональные досье на французских и иностранных граждан, включая тысячи русских эмигрантов во Франции.
299
Будник
Среди тех, кто удостоился пристального внимания французских спецслужб, оказался и «Хранитель Российского Трона» великий князь Владимир Кириллович Романов (1917 – 1992). На обложке его досье за № 451 написано: «WLADIMIR CYRILLOVITCH DE RUSSIE, GRAND DUC (1937 – 1940)» 300 . Указанные даты означают год заведения и прекращения полицейского «дела». Впрочем, последнюю дату (1940 год) не следует принимать буквально, так как она лишь совпадает с эвакуацией архива Сюрте из Парижа. Вполне вероятно, что негласное наблюдение за великим князем велось и в последующие годы.
300
РГВА. Ф. 1. Оп. 22а. Д. 451.
Прежде чем пролистать досье Владимира Кирилловича, вспомним основные вехи его биографии.
Родился он 30 августа 1917 года в Финляндии, куда после Февральской революции выехали из Петрограда его родители; его отцом был великий князь Кирилл Владимирович, старший сын великого князя Владимира Александровича, брата императора Александра III, и великой княгини Марии Павловны, урожденной принцессы Мекленбург-Шверинской.
После убийства царской семьи в Екатеринбурге летом 1918 года Кирилл Владимирович приходит к решению взять в свои руки упавшее знамя русской монархии. 8 августа 1922 года он заявил о том, что принимает на себя блюстительство императорского престола, а 13 сентября 1924 года возложил на себя титул императора всероссийского под именем Кирилла I.
Этот акт поначалу не был одобрен теми монархистами-эмигрантами, которые ориентировались на великого князя Николая Николаевича, а также некоторыми спасшимися от революционного террора членами семьи Романовых. Тем не менее до конца своих дней Кирилл Владимирович продолжал именоваться императором Кириллом I и обеспечивать в своем лице сохранение династии Романовых и идеалов старой русской монархии.
С 1921 года Кирилл Владимирович с семьей обосновался во Франции, проживая в основном на Лазурном берегу. Большое значение для них имела материальная поддержка со стороны шведского финансиста Нобеля, во многом обязанного Романовым своим огромным состоянием, нажитым в дореволюционной России. Благодаря этой поддержке Кириллу Владимировичу удалось в 1925 году приобрести собственный двухэтажный дом (вилла «Кер Аргонид») в приморском городке Сен-Бриак, в Бретани. «Это был настоящий традиционный дом, – вспоминал Владимир Кириллович. – Его пришлось долго благоустраивать, потому что там не было даже водопровода, и только спустя два года мы смогли окончательно туда переехать. Постепенно он сделался нашим родовым гнездом. С ним связана почти вся моя жизнь, да и наши документы, паспорта беженцев, выданы местной мэрией» 301 .
301
Великий Князь Владимир Кириллович, Великая Княгиня Леонида Георгиевна. Россия в нашем сердце. СПб., 1995. С.28.
Здесь, в Сен-Бриаке,
Осенью 1937 года Владимир Кириллович становится студентом экономического факультета Лондонского университета, но продолжает часто наведываться в Сен-Бриак. Его учеба будет прервана начавшейся в сентябре 1939 года мировой войной…
Французская служба безопасности заинтересовалась двадцатилетним Владимиром Кирилловичем незадолго до смерти его отца.
Полицейское досье великого князя начинается с докладной записки префекта департамента Иль-э-Вилэн министру внутренних дел и директору «Сюрте Насьональ» от 12 июня 1937 года, в которой содержится информация об образе жизни и поведении Владимира Кирилловича. В записке говорится, что он проживает в Сен-Бриаке на вилле «Кер Аргонид» и «ведет очень уединенный образ жизни». Великий князь обладает нансеновским паспортом, с которым совершает частые поездки за границу, особенно в Германию, а также в Румынию. «Его поведение, достоинство и порядочность не дают оснований к каким-либо неблагоприятным отзывам о нем, – отмечал префект в докладной записке в Париж. – Тем не менее, – продолжал префект, – он никогда не проявлял подлинных франкофильских чувств. В этих условиях, а также по причине отсутствия у него контактов в регионе у меня не было возможности узнать его отношение к возможному вступлению в ряды французской армии».
В Сюрте очень интересовались, не последует ли Владимир Кириллович примеру своего умершего в октябре 1938 года родителя и не возложит ли на себя императорский титул?
В служебной полицейской записке от 23 ноября 1938 года отмечалось, что под давлением влиятельных монархистов – князя Горчакова, Александра Крупенского, Николая Маркова и генерала Нечволодова, «инспирируемых из Берлина», – великий князь отказался воспринять звание «императора всероссийского», ограничившись титулом «хранителя российского трона». Подобное решение, по мнению аналитиков Сюрте, было продиктовано стремлением объединить вокруг великого князя «как можно большее число русских патриотов».
В Сюрте полагали, что определенные круги в нацистской Германии рассчитывают поставить юного великого князя во главе прогерманского Русского национального фронта, но этому якобы мешают отношения императорской семьи с просоветской партией младороссов, возглавляемой Александром Казем-беком. «Из-за этого, – посчитали в Сюрте, – великий князь Дмитрий Павлович, вдохновитель “молодых русских”, покинул ряды этой партии». Данное обстоятельство, по мнению аналитиков Сюрте, должно было ослабить советское влияние, ощущаемое с некоторых пор в императорской фамилии.
Французская контрразведка подготовила для министра внутренних дел справку о Казем-беке, с которым и связывалось это советское влияние. Казем-бек, отмечалось в справке, «считается в кругах русской эмиграции агентом ГПУ». Далее говорилось, что Казем-бек тесно связан с бывшим царским военным атташе во Франции генералом А. А. Игатьевым, перешедшим на советскую службу, а через своего заместителя по партии младороссов Григория Чапчикова – с неким Хомутовым, входящим в окружение великого князя Владимира Кирилловича. Казем-бек, как утверждалось в справке, публично отстаивает правомерность для России советско-германского пакта, по которому ей были возвращены Прибалтика, Бессарабия и другие территории, составлявшие часть Российской империи.
По всей видимости, информация, сообщенная Сюрте относительно Казем-бека, произвела должное впечатление на министра внутренних дел. Осенью 1939 года Сюрте получила приказ положить конец деятельности младороссов и изъять всю партийную документацию, хранившуюся на квартире Казем-бека в Париже. Впоследствии архив партии младороссов, включая переписку Казем-бека с великим князем Дмитрием Павловичем, оказался в Москве вместе с другими документами «Сюрте Насьональ». В Москву же после войны перебрался и сам Александр Львович Казем-бек, принявший в 1957 году советское гражданство. До своей кончины он работал в Московской патриархии.