Шпионы ХХ века: от царской охранки до ЦРУ и КГБ
Шрифт:
В 1889 году был учрежден ряд должностей заместителей главнокомандующего, или обер-квартирмейстеров, и Разведывательную канцелярию подчинили III обер-квартирмейстеру. Поэтому она и заслужила обозначение IIIb.
До конца столетия субсидии на ее деятельность неизменно возрастали, и в результате бюджет канцелярии превысил бюджет разведслужб всех прочих европейских государств, не считая России. В итоге это учреждение, крохотное поначалу, так разрослось, что к 1901 году в нем работали уже 124 офицера, управлявшие разведывательной деятельностью через разведывательные пункты в Бельгии, Швейцарии, Англии, Италии, Испании, Люксембурге, Дании, Швеции и Румынии.
Первостепенной задачей российских спецслужб был отнюдь не сбор данных об иноземных
Военная разведка находилась в ведении Генерального штаба российской армии. Сбор и анализ разведывательных данных был поручен пятой канцелярии первого отделения оперативного управления. Различные подразделения изучали вооруженные силы и средства Германии, Австро-Венгрии, Балканских государств, Скандинавии, Турции и Персии. Военные атташе посылали донесения непосредственно в 5-ю канцелярию.
В отличие от России и Германии Соединенные Штаты на переломе веков не располагали ни обширными спецслужбами для работы внутри страны, ни обширной агентурной сетью за рубежом. Как и в Британии, первые постоянные разведывательные организации в Соединенных Штатах были учреждены армией и военно-морским флотом США. В данном случае пальма первенства принадлежала ВМФ, в 1882 году учредившему Управление военно-морской разведки (Office of Naval Intelligence, ONI). Согласно приказу по министерству № 292 ONI должно было «собирать и накапливать военно-морские сведения, каковые могут оказаться полезными министерству как в военное, так и в мирное время». С целью получения разведданных для ONI командиру каждого корабля было предписано назначить офицера разведки, в обязанности которого входило бы составление детальных рапортов об иностранных гаванях, береговых укреплениях и судах.
В 1885 году военный министр Уильям К. Эндикотт якобы затребовал у своего заместителя генерала Р. К. Драма информацию о вооруженных силах какой-то европейской страны — видимо, то ли Германии, то ли России. И с изумлением выяснил, что Драм не располагает ни самими сведениями, ни средствами их получения. В результате, как гласит предание, Драм учредил отдел военной информации (Military Information Division, MID) для сбора «военных данных по нашим собственным и иностранным войскам для использования их военным министерством и армией в целом». Штат отдела состоял всего-навсего из одного офицера и одного гражданского служащего.
В последующие годы каждая из этих организаций развернула целую сеть атташе. Представители ONI обосновались в Париже, Берлине, Риме, Вене и Санкт-Петербурге. В 1887 году военные атташе были отправлены в Берлин, Париж, Лондон, Вену и Санкт-Петербург. Вклад военных атташе в деятельность MID в 1891 году помог подсчитать численность и типы различных вооружений, находившихся в арсенале одиннадцати европейских держав.
Но к 1900 году одна из новых разведслужб пришла в упадок. Став в феврале 1900 года главой ONI, капитан Чарльз Д. Сигсби отправил своему непосредственному начальнику рапорт, утверждая, что в ONI царит полнейшая неразбериха. Согласно рапорту Сигсби анкеты, высылаемые офицерам действующего флота, давно устарели, а собираемые сведения не позволят ONI ответить ни на один серьезный тактический или стратегический вопрос. Вдобавок сами офицеры почти не обучались разведывательной деятельности. В ближайшие год-два дела ничуть не поправились. А в 1903 году, под конец пребывания Сигсби на этом посту, ВМФ сократил количество профессиональных военных моряков, приписанных к ONI, с семи до пяти.
Еще до исхода первого десятилетия нового века взаимосвязанные страхи перед войной
Февраль 1904 года отмечен рядом перемен в британских спецслужбах. Департамент разведки, лишившись мобилизационного отдела, был переименован в Оперативное управление (Directorate of Military Operations). Разведка в том или ином виде входила в круг обязанностей трех или четырех отделений нового управления. MO2 — отдел разведки (Foreign Intelligence Section), МОЗ — отдел администрации и специальных служб (Administration and Special Duties Section), a MO4 — топографический отдел (Topographical Section).
Штат отдела разведки начал разрастаться практически с момента появления, прибавка числа занятых в нем военнослужащих и гражданских лиц оказалась куда более значительной, чем во всех прочих отделах. Еще до конца года появились два подотдела, занимавшиеся Соединенными Штатами и Дальним Востоком. К «специальным службам» относилась цензура, контрразведка и, очевидно, тайная полиция.
Озабоченности многих британских чиновников сбором разведданных об иностранных державах ничуть не уступал их страх перед иноземными шпионами. С самого начала столетия Британию то и дело охватывали приступы шпиономании, зачастую спровоцированные писателями и журналистами, для которых подобные страхи были хорошей статьей дохода. Если в 1900 году потенциальным противником считалась Франция, после 1904 года угрозой номер один стала Германия. И ничуть не удивительно, что в 1905 году писатель Уильям Лекю «открыл» «огромную немецкую шпионскую сеть, опутывающую все Соединенное Королевство».
Страх перед нашествием гуннов еще более усугубляли достижения немцев в области военно-морской техники и объявление в ноябре 1907 года об ускорении программы строительства боевых кораблей. В число подливавших масло в огонь осенью 1907 года входили Лео Максзе, редактор и владелец влиятельного журнала «Нейшнл ревю», и полковник Чарльз Репингтон, военный корреспондент «Таймс». При поддержке некоторых руководителей тори они убедили правительство учредить подкомитет Комитета имперской обороны (Committee of Imperial Defence, CID) для изучения угрозы вторжения. Результат вовсе не оправдал ожиданий Максзе и его союзников: исследование вопроса показало, что нападение врасплох неосуществимо.
Выводы CID ничуть не убедили ярых прорицателей вторжения и не устранили страх перед сетью немецких шпионов, работающих на всей британской территории. Среди убежденных в массовой инфильтрации немецких агентов в Британию был и друг Лекю, подполковник Джеймс Эдмондс, отвечавший в 1907 году за контрразведку и организацию агентурной сети в Германии.
Эдмондс представил свой рапорт военному министру Р. Б. Холдейну, в марте 1909 года учредившему и возглавившему новый подкомитет CID для выяснения «природы и объема иностранного шпионажа, имеющего место в пределах страны, и опасности, каковую упомянутый может навлечь на нас». В подкомитет вошли еще одиннадцать высокопоставленных чиновников, в том числе первый лорд Адмиралтейства (военно-морской министр), министр внутренних дел, первые заместители министра финансов и министра иностранных дел, специальный уполномоченный по безопасности метрополии, начальник оперативного управления и начальник военно-морской разведки.