Шрам
Шрифт:
– Действует! Действует! – ликовала Лилит так, словно до конца не была уверена в том, что ее коктейль сработает. Теперь она наблюдала за битвой, пересев за камеры тягача.
– Что с ним?
– Ублюдок остановился, – сообщил Ален, – и весьма удивлен происходящим.
Я быстро сбавил скорость и развернул машину.
Берсеркер стоял посреди поля на своих лапах. Клубы пыли вокруг него еще не до конца рассеялись. Зверь покачивался, мотал головой и рычал. Из его опущенной к земле вытянутой пасти тянулась длинная слюна до самой земли. Он попытался сделать шаг и завалился на левый бок.
– Кажется, заснул, – проговорил Ален.
Поле снова стало погружаться в тишину в лучах полуденного солнца. Только теперь я уже не различал в ней стрекота насекомых. По-видимому, все живые существа поспешили зарыться, улететь, уплыть и убежать как можно дальше от всего происходящего. И я хорошо понимал их.
Мне захотелось покинуть душную кабину машины. Противиться этому желанию я не стал и, открыв дверь, вывалился на траву, словно мешок с дерьмом. Планировал просто выйти, но ноги подкосились и, упав на землю, я даже не попытался подняться. Лишь перекатился на спину и устремил свой взор в безоблачное голубое небо, такое спокойное, такое безмолвное и такое безразличное ко всему, что происходит на этой грешной земле.
– Клайд, ты в порядке? – спросил обеспокоенный голос Лилит.
– Ага. Просто дух перевожу.
– Работа еще не закончена, командир, – напомнил Ален.
– Знаю. Как там обстановка?
– Все спокойно, – отозвалась Лилит. – Сканер молчит.
– Отлично. Тогда дайте мне пару минут.
– Я пока ближе подкачу машину?
– Давай.
Бездонное голубое небо приковывало мой взгляд, и не хотелось отводить его. Не хотелось смотреть ни на что другое. Нет ничего более спокойного и умиротворенного, чем это высокое небо. И если я отведу взор, меня снова вернет в безумный водоворот событий земного мира, который подхватит меня и унесет прочь. Но в тот момент, глядя в это небо, я вдруг словно попал в центр смерча, где царит тишина и покой. И мне хотелось продлить это состояние, как можно дольше, дать себе минуты, чтобы перевести дух и успокоить колотящееся сердце.
Скоро в мою безмятежность стал вторгаться отдаленный, тихий рокот приближающегося тягача. Магия момента стала развеиваться, и я, не дожидаясь, пока она исчезнет окончательно, поднялся сначала на локтях. Тряхнул головой, отгоняя головокружение, и стал медленно подниматься на ноги. Все тело трясло, но уже не так сильно, как в первые минуты. Сердце тоже вернулось в свой привычный ритм, и дыхание нормализовалось.
Обернувшись на свою машину, я осмотрел то место, куда нанес удар берсеркер. Заднее крыло от колеса до бампера было смято и по нему тянулись две рваные полосы от острых когтей. «Еще чуть-чуть, и эти когти рвали бы мою плоть», – подумалось мне тогда. Но эта мысль не вызвала страха. Я принял ее спокойно. Я уже почти два года играл со смертью и, похоже, что к этому, как и ко всему остальному в нашем мире, можно привыкнуть.
Лилит подвела Холод прямо к телу монстра. Туда же подъехал и я. Бока берсеркера вздымались, и было слышно тяжелое рычащее дыхание. Из окровавленной, видимо, порезанной осколками дронов пасти, текла вязкая слюна, собираясь внушительной лужей под его головой. Несмотря
– Ну и мерзкая же тварь, – сказал Ален, подходя.
– Согласен. Отличный выстрел, Ален.
– Отличный план, – криво улыбнулся он, и я кивнул в знак признательности.
Из машины появилась Лилит и тут же бросилась мне в объятия.
– Ты спасла мне жизнь, Лил, – прошептал я ей на ухо.
– А как же иначе? – прижавшись к моей груди, она прятала от Алена слезы, которые катились по ее щекам. – Я, ведь, твоя Бони.
– Вдвоем против всего мира?
– Вдвоем против всего мира, – ответила она и обняла меня крепче.
Ален не стал мешать этому и скрылся в тягаче. А когда появился снова, я нежно отстранил от себя Лилит:
– Нужно погрузить его в кузов, пока не проснулся.
– Угу, – кивнула она, быстро вытирая рукавом своей куртки мокрые от слез щеки.
Заковав лапы берсеркера в тяжелы кандалы, и надев на его пасть намордник из того же прочнейшего сплава, мы привязали его длинный хвост тросами к телу и так затащили в грузовой отсек Холода, несколько раз тщательно проверив, надежно ли все закреплено и полностью ли обездвижен монстр.
– Теперь едем? – спросила Лилит.
– Не сразу, – ответил я – Хочу заглянуть в его нору.
– Зачем? – удивилась она.
– Есть одно предположение.
Вместе с Аленом мы спустились по крутому склону берега и заглянули в черный зев норы берсеркера. Воняло здесь намного хуже, чем мне представлялось, когда смотрел на это место через камеру дрона. Несло не просто гнилым мясом, но и испражнениями вперемешку с запахом земли и каким-то еще, незнакомым, но тошнотворным кисловатым смрадом.
Надев свои тактические очки и включив инфракрасные визоры, мы натянули пластиковые маски, чтобы, хоть, как-то избавиться от этой удушающей вони, и двинулись вперед. Нора была широкой, но не очень глубокой. Скоро мы дошли до ее конца, где она значительно расширялась. Здесь всё дно было усеяно костями животных и рыб, хрустящими у нас под ногами.
– Смотри, – Ален указал куда-то в сторону, где лежали куски какой-то пожеванной электроники. Рядом валялись части оружия и обрывки одежды.
– Похоже, он кем-то знатно поужинал.
– Судя по состоянию ошмётков, довольно давно. Сколько же он тут живет?
– Кто знает. Может, годы. Гляди туда.
Я указал Алену на то, что и рассчитывал найти в этой норе. В самом дальнем углу, заботливо прикрытые натасканной снаружи травой и водорослями, лежали круглые черные яйца, каждое размером с футбольный мяч.
– Ни черта себе! Это что, его кладка?
– Ага. Вот почему он так долго просыпался. Точнее она. Эта мамаша насиживала тут деток. Сколько их там? Пять?
– Ну уж нет, – Ален направил на яйца винтовку, но я, положив руку на дуло, быстро отвел оружие в сторону.
– Это золотая жила. Найти яйца легионеров очень сложно, а уж тем более таких, как берсеркер. За них нам заплатят даже больше, чем за саму тварь. Это успех.
– Ты хочешь взять их с собой?
– Конечно.
– А если вылупятся в пути?