Шри Ауробиндо. Тайна Веды
Шрифт:
Даже когда Агни появляется, поначалу внешне в своих деяниях он неярок. Он не сразу становится чистой Волей, хотя на самом деле он всегда чист; поначалу он – Воля витальная, жажда Жизни в нас, дымное пламя, сын нашей искаженной природы, Зверь, пасущийся на своем пастбище, сила пожирающего желания, которая питается земными всходами, разрывает и истребляет все, что ее питает, оставляя черную, обугленную полосу, обозначающую проход огня там, где прежде была радость и великолепие земных лесов. Но во всем этом присутствует труд очищения, который становится осознанным для человека, вершащего жертвоприношение. Агни истребляет и очищает. Самый его голод и желание, беспредельные по размаху, подготавливают приход высшего универсального порядка. Дым его страсти рассеивается, и эта витальная Воля, пламенная жажда, присутствующая в Жизни, превращается в Скакуна, который несет нас к высочайшим уровням, – в белого Скакуна, мчащегося впереди Зорь.
Освобожденный от своего окутанного дымом действия, он возгорается высоко в наших небесах, поднимается к небесной сфере чистого разума и взбирается на вершину небесного
Веда описывает это божественное Пламя в целой серии великолепных и пышных образов. Агни – экстатический жрец жертвоприношения, Божество-Воля, опьяненное собственным восторгом, юный мудрец, неусыпный посланец, вечно бодрствующее пламя в доме, хозяин нашего жилища со многими вратами, возлюбленный гость, властитель в сотворенном существе, провидец с пылающими кудрями, божественное дитя, чистое и непорочное Божество, непобедимый воитель, ведущий по пути, который шагает впереди народов, бессмертный в смертных, вершитель трудов, утвержденный богами в человеке, свободный и чистый в знании, беспредельный в бытии, безбрежное и пылающее солнце Истины, тот, кто поддерживает жертвоприношение и определяет его продвижение, божественное восприятие, свет, видение, твердую основу. Во всей Веде гимны, воспевающие это сильное и яркое божество, оказываются самыми блистательными по поэтике, самыми глубокими по психологическому подтексту и самыми возвышенными по мистической экстатичности. Кажется, будто само его пламя, рев и свет воодушевили пылающим восторгом воображение поэтов, воспевающих его.
Среди этой массы поэтических образов некоторые, носящие символический характер, рисуют множество рождений божественного Пламени. Перечисляемые рождения Агни поразительно разнообразны. Иногда он дитя Неба, его Отец – Ум или Душа, и дитя Земли, его Мать – Тело или материальная Природа; иногда он огонь, рожденный от этих двух трутов; иногда Небо и Земля именуются двумя его матерями – когда образ более открыто символизирует чистое ментальное или психическое и физическое сознание. Агни воспевается и как дитя семи матерей: поскольку полное его рождение есть проявление тех семи принципов, которые составляют наше сознательное существование – трех духовных принципов, принадлежащих бесконечному, трех земных, принадлежащих конечному, и одного срединного – и которые, соответственно, являются основами семи миров. Об Агни, подобно другим богам, говорят как о рожденном из Истины; Истина есть одновременно и место его рождения, и его дом. Иногда говорится, что Семеро Возлюбленных произвели его на свет для Господина; этот символ, вероятно, относит его истоки к тому принципу чистого Блаженства, которое и было изначальной причиной творения. Агни обладает одной формой – солнечного света и пламени, другой – небесной, явленной в разуме, третьей – той, что обитает в реках. Ночь и Заря произвели его на свет, Знание и Неведение, по-очередно, вскармливают божественного Младенца, когда, сменяя друг друга, они занимают наши небеса. Но, опять же, и Матаришван, Владыка Жизни, ради богов поместил его тайно во всходах земли, тайно – в ее тварях: в человеке, животном и растении, тайно – в могучих Водах. Эти Воды есть семь рек лучезарного мира, которые изливаются с небес, когда Индра, Божественный Разум, убивает Змея, удерживающего их; они изливаются, полные света и небесного изобилия, преисполненные чистоты и сладости – сладкого молока, масла и меда. Рождение Агни здесь от этих кормящих Коров, этих Матерей Изобилия – величайшее из его земных рождений; вскормленный ими, так же как и быстроногими Кобылицами Жизни, он сразу вырастает до своего божественного величия, заполняя своими бескрайними, сияющими частями все уровни бытия, преобразуя их царства в душе человека в образ божественной Истины.
Разнообразие образов и свобода, с которой они применяются – подчас они быстро сменяют друг друга в одном же гимне – относятся к периоду осознанного символизма, когда образ еще не застыл, не выкристаллизовался в миф, а неизменно воспринимался как символ и аллегория, чей смысл был все еще живым и изменчивым в породившем его воображении.
Настоящие легенды об Агни, развернутые притчи – в отличие от менее разработанных образов – встречаются редко или вообще не попадаются, что составляет поразительный контраст с обилием мифов об Индре и Ашвинах. Агни участвует в легендарных деяниях Индры, в убиении Змея, в возвращении стад, в сокрушении дасью; его собственная деятельность носит универсальный характер, но вопреки своему верховному величию – или, возможно, вследствие него – Агни не преследует никакой отдельной цели, не претендует на верховенство над другими богами. Ему достаточно
Само имя Агни переводится здесь, в зависимости от контекста, как Энергия, Сила, Воля, Божество-воля или Огонь. Именам риши, когда в этом есть необходимость, так же дается их буквальное значение, как, например, в случае с именем риши Гавиштхиры, которое дословно означает «Устойчивый в Свете», или в случае с родовым именем Атри. Атри значит или «Поедатель», или «Путник»; Агни и сам есть Атри, так же как он есть и Ангираса: от пожирающего желания, переживания и наслаждения формами мира он продвигается вперед к освобожденной истине и восторгу души в обладании ее беспредельным существованием.
Хранители Света
Ригведа восходит из древней Зари наших предков как тысячеголосый гимн, возносимый душой человека к всесозидающей Истине и всеозаряющему Свету. По мысли ведийских провидцев Истина и Свет – это слова синонимичные или взаимозаменяемые, так же, как и их противоположности, Мрак и Неведение. Борьба ведийских Богов и Титанов есть извечный конфликт Дня и Ночи за обладание тройственным миром неба, воздушного пространства и земли, за освобождение или порабощение ума, жизни и тела человека, за его смертность или бессмертие. Ее ведут Силы наивысшей Истины и Властители наивысшего Света против других, темных Сил, которые борются за то, чтобы сохранить основу этой неистины, окружающей нас, и железные стены ста укрепленных городов Неведения.
Корни этой антиномии Света и Тьмы, Истины и Лжи уходят в изначальную космическую антиномию озаренного Беспредельного и омраченного ограниченного сознания. Адити, беспредельное и неразделенное бытие, есть матерь Богов; Дити или Дану, разделенное, ограничивающее сознание, – матерь Титанов; поэтому боги в человеческом существе движутся к свету, бесконечности и единству, а Титаны обитают в пещере тьмы и выходят из нее лишь за тем, чтобы разбить, разладить, повредить, ограничить человеческое знание, волю, силу, радость и само бытие. Адити есть изначально чистое сознание беспредельного существования, единое и самоозаренное; она и есть Свет, и Матерь всего сущего. Беспредельная, она производит на свет Дакшу, различающую и распределяющую Мысль божественного Разума, и сама рождается от Дакши как космическая беспредельность, мистическая Корова, чье вымя питает все миры.
Эта божественная дочь Дакши и есть матерь богов. В космосе Адити представляет собой нераздельное, беспредельное единство сущего, лишенное двойственности, advaya, а Дити, сознание ограничивающее, разделяющее, предстает в качестве лицевой стороны ее космического творения – в качестве сестры и жены-соперницы, согласно позднейшему мифу. Здесь, в низшем бытии, где она проявлена как принцип земли, ее супруг – это низший или зловещий Отец, которого убивает их сын Индра, энергия божественного Разума, проявленная в творении низшего порядка. Индра, говорит нам гимн, убивает своего отца, волоча его за ноги, и делает мать вдовой. В другом образе – весьма сильном и выразительном, хоть и противоречащем благопристойности нашего современного вкуса, – Сурья предстает как любовник своей сестры, Зари, и как второй муж собственной матери, Адити; в вариации того же образа, Адити воспевается как супруга всеохватывающего Вишну, который в космическом творении есть один из сыновей Адити и младший брат Индры. Эти образы, кажущиеся такими грубыми и приводящими в замешательство при отсутствии ключа к их мистическому смыслу, становятся достаточно ясными, как только ключ оказывается в наших руках. Адити есть беспредельное сознание во вселенной, связанное узами брака и удерживаемое низшей силой творения, которая действует через ограниченные ум и тело, но оно освобождается от этой подчиненности силой божественного или озаренного Разума, рожденного ею в ментальном существе человека. Именно Индра побуждает Сурью, свет Истины, подняться в небе и рассеять тьму, неистину и ограниченное видение разделенного ментального существа. Вишну есть более широкое и всеохватывающее существование, которое затем принимает в свое распоряжение наше освобожденное и ставшее цельным сознание, но он рождается в нас только после того, как Индра явит себя во всей мощи и блеске.
Эта Истина и есть свет, тело Сурьи. Она описывается как Истина, Закон Истины, Безбрежность; как светозарное супраментальное небо Свара – «безбрежный Свар, великая Истина», – сокрытое за пределами нашего неба и нашей земли; и как Сурья, Солнце, «та Истина», что обитает затерянная во мраке, спрятанная от нас в тайной пещере подсознательного. Эта скрытая Истина есть Безбрежность, поскольку свободной и проявленной она находится только на супраментальном плане, где существование, воля, знание, радость движутся в восторженной и безграничной беспредельности и не ограничены, не ограждены, как в этом окруженном многими стенами существовании ума, жизни и тела, что образуют низшее бытие. В тот простор высокого бытия мы и должны подняться, вырываясь из двух замыкающих нас твердей – ментальной и физической; оно описывается как божественное существование, свободное и широкое в своей безграничной сфере; это простор, где нет преград, нет мучительных ограничений; это свободное от страха пастбище сияющих стад Солнца; это престол и обитель Истины, собственный дом Богов, солнечный мир, истинный свет, где нет страха для души, нет возможности причинения вреда для широкого и ровного блаженства существования.