Схрон. Дневник Выживальщика. Книга 3

Шишковчук Александр

Там точно кто-то есть, клянусь богами. Хотелось палить, не разбирая, во все стороны, как бешеный десантник. Но я сдерживался. Снова что-то заскрежетало, защелкало. Сжав зубы, я направился на звук. Это теща. Кто же еще? Наверно, случилось чего, и ей нужна помощь. По моим ощущениям я должен прийти к источнику звука. Но теперь он раздавался дальше. Ох, уж эта подземная акустика.

Щелк-щелк-щелк! Ссссккккрр…

Да чтоб тебя! А это дальше, чем я думал. Гребаная пещера! Вот поставим генератор, развешу здесь лампочки через каждые три метра! В эту секунду фонарь замигал, прощально вспыхнул и… погас. Я остался в абсолютной темноте. Ссссскккрррр! Проклятый

звук теперь близко. Спиной я уперся в стену. Затаил дыхание. Тихие шлепки и скрежет. Ехидный, торжествующий. И совсем с другой стороны! Но в кого стрелять, не видать даже кончик собственного носа. Так, спокойствие. Спокойствие… зашелестело как будто сверху.

Стоп! У меня же есть зажигалка! Рванув молнию, я полез во внутренний карман куртки. Но мои пальцы бессмысленно шарили в пустом кармане. Где же она? Обронил? Но я точно помню, как прикуривал накануне… вспомнил! Сам же положил ее в полупустую пачку, а она в боковом тактическом кармане! С чувством невероятного облегчения нащупал пачан.

Но что я увижу, когда зажгу огонь? Или кого? Больше всего на свете мне не хотелось это делать. Что если я сойду с ума, увидев то, что скрывает милостивая темнота? Машинально сунул в рот сигарету. На ощупь поднес зажигалку. Я крутанул колесико, высекая искру и…

Глава 12

Если вы не заметили, я достаточно крепкий морально устойчивый человек с несокрушимой психикой. Настоящий воин Судного Дня. Даже фильмы ужасов, на которые я водил своих девушек, всегда вызывали громкий хохот над потугами режиссеров меня напугать. Но сейчас, едва вспыхнул огонь зажигалки, я ощутил себя, словно в дурном ужастике.

Распластавшись, как большой черный паук, ко мне прямо по стене подбиралась бабка! Лицо ее посерело, морщинистые веки плотно сжаты, а отвратный звук – это скрип кривых зубов. Но это, несомненно, Антонина Петровна! Сигарета выпала из моей отвисшей челюсти. Я не знаю, почему не заорал в этот момент. Глаза твари неожиданно распахнулись. В них пылал хищный голод и безумная ярость. Вдруг старуха-зомби сжала губы и быстро дунула. Огонек зажигалки потух.

С меня будто спало оцепенение. Мощно громыхнул револьвер. В короткой вспышке мелькнула чудовищная физиономия, но совсем не там, где я ожидал. Бах! Бах! Где же она? Бяяяяять! Руку пронзила невыносимая боль. Револьвер выпал. Острые зубы вонзились в мои прокачанные мускулы. С неожиданной силой нечисть опрокинула меня, царапая и разрывая мой куртофан. Я тянулся в темноту, стараясь нащупать среди скользких камней выпавшую пушку. Второй рукой отбивался от зубов и когтей. Не отыскав револьвер, я схватил камень и от души засандалил в кусачую башку. Не знаю, попал или нет, но натиск усилился. Хриплый визг, горячая кровь на лице из моих ран, агония и холодные огоньки нечеловеческих зрачков во тьме. Это последнее, что я увидел…

***

…И проснулся с криком, барахтаясь в оленьих шкурах. Наконец, удалось выпутаться. Капец, приснится же хрень! Я огляделся. Вован с ножом в руке ухмылкой глядел на меня.

– Все заебок, братка. Мне тож какая только дрянь не снилась после Чечни, ска. – Он вернулся к прерванному занятию – сбриванию многодневной щетины.

– Да теща эта гребаная явилась ко мне! – проворчал я.

– Не сцы, нах, все тихо, как перед артобстрелом. В дежурство Вована даж мышь не пукнет!

Проморгавшись, я посмотрел время. Эх, уже восемь утра, а такое чувство, будто и не спал. Выбравшись из-под шкур, я направился к ведру, которое постоянно наполнялось каплями с потолка.

Поплескал в лицо, попил. Сушняк был просто зверский. В этот момент снаружи послышались голоса. Сейчас что-то будет. Нарисовалась семейка Валеры. Очкарик, похоже, очкует заходить, увидав снегоход Вована. Понимающе переглянувшись с десантником, мы вышли наружу.

***

Следующий час прошел в бестолковой нервотрепке. Орал на меня Валера, орала на камрада жена, чудовищно матерился Вован, галдели дети, веселясь от новых словечек из его лексикона. Я устал объяснять, что старая пескоструйщица сама куда-то свинтила, а не мы с Вованом от нее избавились. Уже думал, этот бред никогда не закончится, когда услышал за спиной знакомое покашливание.

– А шо это вы тута шумите, горемыки, зверя лесного пугаете?

– Егорыч! – воскликнул я. – Рад, что ты жив-здоров!

– И тебе не хворать, Санек. А шо деду сделаицца в родном лесу?

– Здравия ветеранам! – громыхнул Вован.

– О, и ты здеся, живодер, – усмехнулся в бороду лесник.

– Да я ж за Родину!

– Знаю. Шуткует дед, хех. Слыхал, потерялси у вас кто, али шо?

– У Валеры теща в пещере… ну, заблудилась… – сказал я.

Тот зло глянул на меня из-под очков и опустил голову. Не верит, гад, что теща ожила и отправилась исследовать подземный мир.

– А я тебе говорила, не оставлять мамулю с этими бандитами! – в десятый раз повторила Люся.

– Ну, коли потерялась, надобно отыскать, – старче поправил мосинку на плече. – Сколько ей годков, симпатишная хоть?

– Как раз в твоем вкусе, Егорыч, – сказал я. Блин, опять этот старый ловелас за свое.

– Дед в молодости лазал в пещеру энту, так што отыщем, куда она денецца-то!

– Слышали? – уперла руки в бока супруга Валеры. – Чего стоим? Все идем искать мамулю!

– Да ну нахой! – махнул ручищей Вован. – И так всю ночь, блять, шныряли по пещере!

– У нас дела. Надо копать торф, – отмазался и я.

***

Я облегченно закурил, угостив и десантника, когда поисковый отряд скрылся в глубинах земли. Мы дымили, наслаждаясь тишиной и красотой зимнего просыпающегося леса.

– Чо, бля, где этот ваш торф, епта? – Вован втоптал снег окурок.

– Да километра полтора отсюда.

Он завел снегоход и сказал:

– Цыпляй это корыто, нах! Ща натаскаем кубов двадцать!

Вначале я сомневался в оптимизме Вовы. Какие двадцать кубов? Да, с техникой быстрее доставлять груз, но ведь надо еще и накопать. Но тревожился я напрасно. Едва приехали на место, и в руках десантуры оказалась лопата, клубни жирного торфа полетели во все стороны. Но как я не старался угнаться за его темпом, даже через пару часов моя кучка рядом с выработкой ВДВ-шника, смотрелась как типичная карельская сопка на фоне Джомолунгмы. Начали грузить корыто.

– Вован, – я задал мучающий меня вопрос, утирая пот со лба. – А откуда у тебя этот снегоход?

– Трофей, хуль! – ухмыльнулся он, орудуя лопатой, как бульдозер. – На рыбалку, значит, отправился намедни. На озеро. Пришел, епт. Ну чо, лед, ска, толстый – надо взрывать. Я, кароч, все приготовил. Взрываю. А шумно, хуля. Думаю, ебать мой хуй, если ща кто на выстрелы прибежит, я на этом льду, как дух в снайперском прицеле. А рыбы-то охота отведать! Продолжаю свое дело, ептать. И тут, как накаркал, блять! Нарисовываецца этот самый, значит, снегоход. Ко мне хуячит. Подъехал, блять, на нем двое. С карамультуками. Грят, типа это наше озеро, а ты пошел нахуй! Ну, ты ж знаешь, братка, я такое обращение не терплю, хы-хы!