Штабс-капитан Круглов
Шрифт:
Сергей, которого весьма обрадовала новость, уловил некоторую напряженность, которую его начальник пытался скрыть за многословием и живостью.
Огромное спасибо.- Сергей попытался запахнуть ворот великоватой ему госпитальной пижамы. – Позвольте заверить…, я постараюсь не уронить…
– Ладно, ладно… – Смирнов махнул зажатой в кулаке перчаткой.- Успеете. Пока придет указ, пока оформиться канцелярией. Мне сейчас куда важнее, что бы вы как можно скорее выздоравливали. Сейчас и так, каждый день и каждый человек на счету. А вы вон что удумали. Болеть.
Господин ротмистр. Что-то случилось? – Не стал ожидать, когда гость решится озвучить новость, Круглов. – Я ведь вижу…
– Что толку. – Смирнов покосился на стоящую возле кровати этажерку с микстурами. – Однако вы правы. Дело принимает
Начальник розыскного отдела ухватил пальцами свой роскошный ус, словно пытаясь выкрутить его. Одна половина лица мгновенно приняла схожесть с изображением знаменитого французского кардинала Ришелье. – Понимаешь… – Наконец выдохнул он, оставив в покое ус. – Наш посол в Японии прислал в Санкт-Петербург донесение. Согласно его докладу в первых числах декабря во Владивосток прибывает полковник генерального штаба Японской армии Мурадзиро Акаси. Впрочем, личность эта нам достаточно известна. Числится сей господин по ведомству иностранных дел и официально является военным атташе Японии. В секретном формуляре, разосланном на него в розыскные отделения губерний, говорится, что он попал в поле зрения начальника Санкт-Петербургского отдела, ротмистра Лаврова, в июне сего года. Случилось это в связи с его активными контактами с военным агентом Австро-Венгрии, князем Готфридом Гогенлоэ, который в свою очередь был связан с английским военным агентом полковником Непиром.
А вот как оценивают его деятельность в Разведывательном отделе Генерального штаба. – Смирнов болезненно поморщился, вынул из внутреннего кармана несколько листов бумаги. – Обзор прислали совсем недавно. – Ага, вот… – Смирнов отодвинул документ на расстояние вытянутой руки, близоруко сощурился и прочитал: – "… Акаси работает усердно, собирая сведения, видимо, по мелочам и ничем не пренебрегая: его несколько раз видели забегавшим в английское посольство, расспрашивающим о чем-то на улице шведско-норвежского военного агента… и наблюдали в сношениях… с целым рядом различных японцев. Господин Акаси хотя и не владеет русским языком, однако довольно сносно изъясняется на многих из европейских"…
Смирнов оторвался от текста, выдохнул и закончил уже своими словами. – Вскоре господин Лавров, установив наблюдение за квартирой заместителя Акаси, капитана Тано, выяснил главное: по субботам его квартиру посещает русский офицер в чине ротмистра. После полудня, в определенный час, туда приезжает и полковник Акаси…
Однако на этом разработку атташе господин Лавров был вынужден прекратить, поскольку он находится с неизвестным ротмистром, то не имел права его арестовать сразу. Он лишь установил за ним скрытое наблюдение. Тем временем полковник Акаси спешно выехал в Токио. Очевидно за получением новых инструкций…
Смирнов спрятал документ обратно и поправил лацкан.- И вот сейчас этот самый господин возвращается обратно. Нам дано указание организовать наблюдение за ним до момента его прибытия в столицу.
Круглов задумчиво посмотрел на принявшие свою изначальную форму усы ротмистра.- Простите, а для чего вы говорите это мне?
– Кхм… – Смирнов поерзал на жестком сидении.- В моем распоряжении всего трое. И все они прекрасно известны в японском консульстве. Следовательно, и в Генеральном штабе… Кроме того… Они… как бы это сказать, в общем служба наложила на них некий отпечаток. Я и представить себе не могу, что они сумеют исполнить данное поручение. Дело это невероятно сложное, поскольку, как вы можете понять, Акаси опытный агент и сумеет определить их с первого взгляда.
– Следует ли мне понимать это так, что вы собираетесь поручить дело мне? – Искренне удивился Сергей. – Но… – Он осторожно коснулся груди. – А как же рана?
– Голубчик… – Смирнов оживленно заморгал ресницами и подвинулся к Сергею – Я уже все продумал. Мы оформим вам отпуск, по случаю ранения, которое вы якобы получили во время схватки с разбойниками. Господин Шкуркин подаст об этом соответствующий рапорт военному командованию… Мало того, будет приказ о представлении вас к награде. Все логично. О вашей службе в разведывательном отделе не знает никто, да и на агента вы совершенно не походите. Мы приобретем вам билет в купе господина полковника. Собственно от вас потребуется
Сергей, которому доводы ротмистра показались резонными, все-таки не мог до конца сообразить, что на самом деле движет его шефом. Неужели только забота о подчиненном. Уж больно возбужденным тот ему показался.
– Господин ротмистр, если мое состояние не ухудшится, то я готов. Однако, позвольте заметить. Не хотелось бы мне начинать службу с выполнения задания, целей которого я не могу понять до конца. Я имею в виду вас. Ответьте, почему вам это так важно?
– Хм.- Смирнов попытался нахмуриться, но раздумал. Откинулся на неудобном стуле. – Ответ в тебе, сынок. Ты успел нажить слишком много врагов. И это не только хунхузы. Кому-то очень не по нраву твой совет, данный одному китайскому купцу по поводу… э…, инвестиций. Ну, ты меня понимаешь? – Ротмистр едва заметно повел глазами вверх.- Мне приказали сделать все, что у меня нет выхода.
– Вот оно что…- Круглову стало ясно, что засилье Приморья хунхузов и японских шпионов имеет поддержку на самой верхушке местной власти.- Заиметь столько могущественных врагов за короткий срок, это, пожалуй, талант…
– Я согласен. – Круглов попытался встать, но, заметив предостерегающий жест начальника, остался сидеть. – Только… Нужно предпринять несколько шагов, для подготовки наблюдения. – Первое: На соседнее место в купе полковника вы поселите одного из ваших агентов. Желательно самого одиозного. Этого рыжего унтер-офицера. А вот в моем купе нужно оставить свободное место. Пусть господин Акаси сам выберет соседа для путешествия.
– Ого…? Вы делаете успехи.- Ротмистр хлопнул себя ладонью по колену. – Понимаю, понимаю… Отличный ход. А что второе?
– Второе… – Сергей прищурился, собираясь с мыслями.- Было бы весьма неплохо, если господин Шкуркин в своем рапорте сообщит о тех подозрениях, которые он имеет на мой счет.
– Ка-какие подозрения?
– Изобразил удивление ротмистр.- Неужели вы приняли близко к сердцу его выдумки про карты. Оставьте. Я понимаю, что для привлечения купца к сотрудничеству, эта история, придуманная вами, оказалась кстати. Он человек восточный, с соответствующими представлениями. Увы, но как раз это и не по нраву кое кому… А что до Шкуркина, то он вообще слегка повернут на этакой Стивенщине. Безобидный бзик…, ничего более.
– Тем более.- Сергей улыбнулся, если эта информация не дойдет до японцев, то и ладно, а если наоборот? Вы сможете попытаться отследить того, кто мог стать ее источником, это уже с лихвой покроет все затраты на дезинформацию. Разоблачить японского шпиона в штабе крепости, разве вам этого не хочется? А?
Ай да Круглов, ай да господин поручик. – Расцвел Смирнов.- Мы с вами отлично сработаемся. Даю слово, я сделаю все как нужно. Мы непременно его прищучим.
Да? Надеюсь. – Но я хотел попросить еще об одном. – Сергей, говоря по совести, и сам не очень понял, какая муха его укусила, и откуда у него вдруг возникло столько разнообразных идей. – Будет совсем хорошо, если господин Шкуркин, а пуще того, господин Гек, или даже сам Янковский, сообщат о моем вольнодумном поведении и высказываниях. Пораженческие настроения, идеи социалистов. Вы понимаете? И в дополнение к отпускным документам, желательно приложить направление о прохождении медицинской комиссии. – Круглов вдруг вспомнил о том, с каким трудом миновал осмотр и допуск на воинскую службу. Отыскались непонятные шумы в сердце, какие-то мудреные латинские термины. И вовсе не факт, что он сумеет пройти подобные препоны после выздоровления. Однако для дела такой поворот мог быть куда более выгоден, чем вынужденное возвращение к месту службы.