Штамм «Андромеда». Человек-компьютер
Шрифт:
«Образованием», — ответил репортер.
На этом интервью закончилось. Эллис вскочил со стула.
— В результате я выгляжу дураком! — воскликнул он.
— Вовсе нет, — сказал Андерс.
КОНЕЦ
Суббота
13 марта 1971 года
Ее били, били больно, безжалостно.
— Джен! — Герхард тряс ее за плечо. — Проснитесь, Джен.
Она открыла глаза. В комнате было темно. Кто-то наклонился над ней.
— Джен, да проснитесь же, Джен!
Она зевнула, и шею закололо тысячью иголок.
— Что случилось?
— Вам звонят. Бенсон!
Дженет сразу очнулась. Герхард помог ей встать, и она помотала головой, стараясь обрести ясность мысли. Шея отчаянно болела, ныли затекшие руки и ноги, но она ничего не замечала.
— По какому телефону?
— В «Телекомпе».
Они вышли в коридор, и Дженет зажмурилась от яркого света. Полицейские все еще были там, но они явно устали — глаза у них потускнели, щеки обвисли. Вслед за Герхардом она вошла в «Телекомп».
Ричардс протянул ей трубку со словами:
— Вот и доктор Росс.
— Алло? Гарри?
Андерс сидел в углу напротив у параллельного телефона.
— Мне нехорошо, — сказал Гарри Бенсон. — Я хочу, чтобы это кончилось, доктор Росс.
— Что случилось, Гарри?
Она уловила в его голосе усталость и почти детскую неуверенность. А что сказала бы крыса после двадцати четырех часов непрерывных стимуляций?
— Ничего не ладится. Я устал.
— Мы можем вам помочь, — сказала Дженет.
— Это ощущение, — продолжал Бенсон. — Я от него устаю и только. Просто устаю. Я хочу, чтобы оно прекратилось.
— Вы должны позволить, Гарри, чтобы мы вам помогли.
— Я не верю в вашу помощь.
— Вы должны довериться нам, Гарри.
Наступило долгое молчание. Андерс вопросительно посмотрел на Дженет. Она пожала плечами.
— Гарри?
— Зачем только вы со мной это сделали! — сказал Бенсон.
Андерс посмотрел на часы.
— Что сделали?
— Операцию.
— Мы можем все исправить, Гарри.
— Я сам хотел исправить, — сказал Бенсон. Голос у него звучал капризно, как у обиженного ребенка. — Я хотел выдернуть провода.
Дженет нахмурилась:
— И вы пытались это сделать?
— Нет. Я попробовал отодрать бинты, но было слишком больно. Я не люблю, когда мне больно.
И это были слова маленького ребенка. Дженет не могла решить, носила ли эта регрессия специфический характер или ее породили страх и усталость.
— Я рада, что вы не выдернули…
— Но мне надо что-то сделать, — сказал Бенсон. — Я должен уничтожить это ощущение. Я налажу компьютер.
— Гарри, вы этого не можете сделать. Предоставьте
— Нет. Я сам его налажу.
— Гарри, — сказала Дженет тихим, ласковым, материнским голосом. — Гарри, пожалуйста, доверьтесь нам.
Он ничего не ответил. Она услышала его тяжелое дыхание. Дженет скользнула взглядом по напряженным замершим в ожидании лицам вокруг.
— Гарри, пожалуйста, доверьтесь нам. В последний раз. И все будет хорошо.
— Меня ищет полиция.
— Здесь нет полицейских. Они все ушли. Вы можете смело прийти сюда. Все будет хорошо.
— Вы мне и раньше лгали. — Его голос вновь стал капризным.
— Нет, Гарри. Произошла ошибка. Если вы придете сюда, все будет хорошо.
Наступила долгая пауза, затем в трубке послышался вздох.
— Мне очень жаль, — сказал Бенсон. — Я знаю, чем это кончится. Но я должен сам наладить компьютер.
— Гарри…
Раздался щелчок, а затем частые гудки отбоя. Дженет положила трубку. Андерс тут же позвонил на телефонную станцию узнать, проследили ли они вызов. И Дженет поняла, почему он все время смотрел на часы.
— Черт! — Андерс бросил трубку на рычаг. — Они так и не смогли установить, откуда звонили! Идиоты!
— Он говорил совсем как ребенок, — сказала Дженет, покачивая головой.
— А что он имел в виду, когда заявил, что хочет наладить компьютер?
— Наверное, собирается вырвать провода из плеча.
— Но он сказал, что уже пробовал это.
— Может быть, пробовал, а может быть, и нет. В результате всех этих стимуляций и припадков он полностью утратил ясность мыслей.
— А вообще возможно вырвать провода и компьютер?
— Да, — ответила Дженет. — Во всяком случае, животным это удавалось. Обезьянам. — Она протерла глаза. — У вас есть кофе?
Герхард налил ей чашку.
— Бедный Гарри, — сказала Дженет. — Ему, должно быть, сейчас очень страшно.
Из своего угла Андерс спросил:
— Но в какой мере он утратил ясность мысли?
— В очень значительной. — Дженет отпила глоток. — А сахара у вас нет?
— Настолько, что он способен перепутать компьютеры?
— Сахар кончился, — объяснил Герхард.
— Не понимаю, — сказала Дженет.
— У него ведь есть план электросети клиники, — продолжал Андерс. — А главный компьютер — компьютер, с помощью которого его оперировали, — находится в подвале клиники.
Дженет поставила чашку и с недоумением посмотрела на Андерса. Потом нахмурилась, еще раз протерла глаза, взяла чашку и опять поставила ее на столик.
— Не знаю, — произнесла она наконец.
— Пока вы спали, мне сообщили результаты вскрытия. Установлено, что Бенсон нанес эти раны отверткой. Он напал на механика и на Морриса. Машины и люди, имеющие к ним отношение. Моррис участвовал в механизировании его самого.