Штангист: Назад в СССР. Том 2
Шрифт:
К слову, похудевший и подокрепший Кайметов тоже опустился до нашей весовой. Полную силу за это время набрать он не смог, но прогрессировал быстро. Потенциал у него есть. Если раньше он работал в легком весе, теперь же будет вместе с нами, в наилегчайшем.
По его недовольному лицу было видно, что совсем он не рад такому развитию событий. Да только и отступать в силу своего характера Кайметов не хотел. Стремился выложиться на максимум и тоже попасть в сборную. Да только знал я, что вряд ли у него это дело выйдет.
— А. Ну я тоже, — хитровато улыбнулся Чирков.
Я хмыкнул. Вот хитрец. Видит же своего главного конкурента. Понимает, с кем ему, скорее всего, придется бодаться. Ну и хочет выяснить, с какого веса я начну, чтобы подстроиться можно было.
Все же, в тяжелой атлетике и тактика важна: нужно знать, какой вес правильно будет поставить на подходе, как схитрить, чтобы обойти своих оппонентов. Иногда в таких «железных играх» счет идет на килограммы.
— А знаешь что, Вова, — вдруг сказал Чирков. — А я думаю, ты меня обойдешь.
— Да? А чего это ты так решил?
Он вздохнул.
— Просто ты парень крепкий. Я же помню, как ты на последней проходке выступил. Мне кажется, мне тебя не переплюнут. Вот я и решил, что, наверное, не буду сильно упираться. Не буду веса задирать. Пойду спокойно. Как получится, так получится.
— А я думал, ты хочешь в сборную.
— Хочу. Но выше головы же не прыгнешь, да?
— Зависит от того, как высоко ты можешь прыгнуть.
Чирков рассмеялся, хлопнул себя по бедру.
— Ну. Тоже верно.
Внезапно в раздевалку зашел Марат. Он, видимо, был только что после взвешивания, потому как надевал майку. Подойдя к своим дружкам, которые ждали его тут же, сообщил всем весовую:
— Легчайшая, — сказал он.
— М-да… Многовато нынче в этой категории народу, — Егор покосился на нас. — Много с кем придется соревноваться, чтобы пробиться в состав.
Он присел на лавку к своим, мальчишки защебетали о каких-то своих пустяках, кто-то пошутил, и все засмеялись.
— Ну что? Легчайшая? — Подошел ко мне Артемий.
— Ну.
— Не завидую, — подобному сказал он. — Я вот в легком весе. У нас народу получилось поменьше. Матвей и вовсе чуть-чуть до средней не дотянул.
— Ага, я булки последние два дня уплетаю, с маком, — похвалился он. — Думал, кинут меня в среднюю. Но не помогло.
— Зато наелся булок, — рассмеялся Сережа.
День был пасмурным, но спокойным. Осенний ветер стих, уступив место терпимой зябкости. Когда мы с ребятами решили сбегать в ларек за булочками, чтобы пообедать, Чирков, который куда-то исчез, как только появился Марат, окликнул меня из коридора:
— Вов, можно тебя на секунду?
Мы с ребятами, топая к выходу, обернулись.
— Вы идите, я сейчас, — сказал я.
Остальные вышли из школы, а Дима Чирков подошел ко мне.
— Чего? — Кивнул я.
— Дело у меня
Глава 17
— Какое дело? — Спросил я.
Чирков как-то помялся несколько мгновений, потом почему-то оглянулся.
— Важное, — повторил он.
У меня почти сразу возникло странное подозрение, что что-то тут не так.
— Чего ты, как шпион шифруешься, — приблизился Артемий. — Если тебе что-то надо, Дима, так и говори.
Чирков застыл в нерешительности. Потом все же сказал:
— Дело личное. Оно у меня именно к Вове.
— Ладно, иди с остальными, Тёма, — повернулся я к Артемию. — Я сейчас догоню.
Артемий с сомнением поджал губы.
— Ну если вдруг че, ты зови, — сказал он и пошел на выход.
Конечно, поведение Чиркова было странным, и это заставило меня насторожиться. Я решил, что буду начеку. К тому же вдруг у Димы что-то случилось? Все же он вступился за Гришу, когда нам нужна была помощь. В сущности, только поэтому я и согласился идти с ним.
Мы прошли по коридору. У волейбольного зала толпилась куча народу. Это продолжалось взвешивание. Весы и судьи, проводившие взвешивание, находились именно там, а вместе с ними и куча мальчишек, ждавших своей очереди.
Большинство из тех, кто взвешивание уже прошел, отпускали. Дети сидели в раздевалках, гуляли по территории. Некоторые ходили в ближайший продуктовый, чтобы перекусить перед началом основных соревнований. Все же многие не завтракали в этот день, стремясь попасть в более легкую весовую категорию, где можно было взять меньший вес и показать при этом лучший личный результат.
Как ни странно, это привело к тому, что самой объемной по людям оказалась именно легчайшая, в которой мы и выступали. Конечно, были ребята, стремившиеся и в легкую или даже среднюю. Там народу было меньше, и, как следствие, конкуренции тоже.
Правда, я не сильно переживал по этому поводу. Все потому, что я твердо знал: большинство ребят из легчайшей мне не конкуренты. Соревноваться по-настоящему мне придется с тремя-четырьмя парнями. И двое из них как раз Дима Чирков и Марат Кайметов.
Мы вошли в разминочную, которой, на время соревнований стал небольшой гимнастический зал.
В скромной, по сравнению с залом тяжелой атлетике, комнатке лежала дорожка матов, стояли гимнастические конь и козел. Всю дальнюю стену справа у окна занимала широкая шведская стенка с железными, прилаженными к ней турниками. С потолка свисала пара колец.
Ребята помладше, тоже тяжелоатлеты из легчайшей, игрались тут на матах. Когда мы зашли, трое или четверо ребят, смеясь, кувыркались на них через голову, становились в березки, боролись.