Штирлиц, или Корейский вопрос
Шрифт:
Эсэсовцы грозно взревели. Янки приготовили бейсбольные биты.
– Кан! – позвал Штирлиц.
– Да, хозяин, – отозвался Кан, потирая ушибленное колено.
– Ты можешь дать своему обидчику ногой!
– Спасибо, хозяин, – поблагодарил кореец и с диким визгом дал ногой американцу между ног. Бейсболист загнулся и упал на пол.
Американцы, размахивая бейсбольными битами, бросились на немцев. Эсэсовцы заняли круговую оборону и некоторое время кидали в противника кружками. Когда кружки кончились, американцы прорвались к фашистам и
– Где мой револьвер? Ах, черт – забыл в бункере! – посетовал Айсман и заработал кулаками.
Холтоффу разбили голову, и он упал к ногам Штирлица, обливаясь кровью. Штирлиц встал и взял в руки костыль.
– Вот Холтоффа я вам никогда не прощу! – закричал Штирлиц ревнивым и страшным голосом, словно только один он на всем белом свете мог бить Холтоффа по голове.
Штирлиц, как приамурский тигр, напившийся валерьянки, прыгнул в толпу дерущихся.
Русский разведчик натренированным движением уклонился от дубинки, сунул костыль в живот одному американцу, дал по голове второму, третьего свалил всепоражающим ударом ноги, обутой в ботинок фабрики «Скороход». Смертоносные удары костыля обрушивались на бейсболистов с безжалостностью кирпича, летящего на голову прохожему с пятнадцатого этажа.
«Нет, точно заведу себе такой же костыль, как у Штирлица,» – еще раз дал себе зарок Айсман.
Очень скоро эсэсовцы из участников драки превратились в простых зрителей. В считанные секунды Штирлиц расправился со всеми американцами, и теперь они, залитые кровью и пивом, были разбросаны по всему залу. Лишь двое, самых прытких, успели удрать и спрятаться в американском посольстве.
Нервно помахивая костылем, русский разведчик приблизился к тренеру, но тот только бессмысленно ухмыльнулся и протянул Штирлицу бутылку виски.
Запрокинув голову, Штирлиц отпил из горла пару глотков, глаза разведчика подобрели. Он похлопал тренера по плечу и сел рядом с ним за столик.
– Как там у вас в Америке дела? – спросил он. – Все ракеты сраные производите? Тебя как зовут?
– Донт андэстэнд, – широко улыбаясь, ответил тренер.
– Хорошее имя, – кивнул Штирлиц. – А меня – Штирлиц.
На улице завыли полицейские сирены.
– Штирлиц, – подскочил Айсман. – Бармен вызвал полицию! Вот ведь гад, а? А мы у него даже витрину не разбили… Пора сматываться!
– Зачем? – поинтересовался Штирлиц.
– Да ведь мы все оружие в бункере оставили, а у полицейских – автоматы!
– А где бармен?
– Вот он!
К Штирлицу вытолкнули забитого бармена с огромным синяком под глазом.
– Что ж ты так? – добродушно спросил Штирлиц и дал бармену костылем по голове. Бармен свалился под столик.
– Кан! – позвал Штирлиц.
– Да, хозяин, – весело откликнулся Кан, который обыскивал американцев, выуживая из карманов зеленые банкноты.
– Встань за стойку и изобрази бармена. Когда войдет полиция, скажи, что все уладилось и дай им за беспокойство денег из кассы!
– Тут слишком много!
– Отдай
– Ну, Штирлиц! – восторгу эсэсовцев не было конца. – Ну, голова!
– И скажи, чтобы прибрали тут этих американских козлов! – добавил Штирлиц.
Адъютант Штирлица быстро уладил все недоразумения с полицией. Четверо корейских полицейских оперативно вынесли бесчувственных бейсболистов, с поклоном приняли от слуги Штирлица пачку южно-корейских вон и удалились.
В кабак, оглядываясь на отъезжающих полицейских, вошел мрачный Борман.
– О, Борман! Заходи! – обрадовался Айсман. – Кан, налей-ка Борману пива!
Борман прошел к столу и сел, подперев щеку рукой.
– Ну, и как тебе кришнаиты? – спросил Штирлиц.
– Полные козлы! – махнул рукой Борман. – Ни по-русски, ни по-немецки не рубят! Лопочут что-то по-своему! Хари-хари, Рама-рама! Такие тупые!
Огорченный Борман выпил кружку пива.
– Тихо тут у вас, – сказал он, осматривая помещение. – В Германии давно бы уже была драка…
– Что ты хочешь? – пожал плечами Штирлиц. – Дикая страна, дикие нравы!
Глава 12
Ночь перед вероломным вторжением
Разгоряченные эсэсовцы возбужденно обсуждали только что закончившуюся драку. Раненому Холтоффу перевязали голову, и он пил шнапс, на все лады проклиная обнаглевших янки.
– А здорово Штирлиц этому бейсболисту своим костылем! – кричал штандартенфюрер, который в детстве ходил со Штирлицем на футбол.
– Да, костыль – это грамотно! – завистливо качали головами эсэсовцы.
Айсман подсел к Штирлицу.
– И что нам теперь делать всю ночь? – спросил он, отхлебывая пиво. – До четырех часов еще куча времени.
– Ты меня спрашиваешь? – удивился Штирлиц. – Я только сегодня прилетел, ничего тут не знаю…
– Но ты же у нас теперь главный!
– Да, тут ты прав, – согласился русский разведчик. – Борман, что нам теперь всю ночь делать?
– Может, сначала в Южной Корее переворот устроить? – предложил Борман.
Айсман закашлялся пивом и жизнерадостно заржал.
– Ну, ты скажешь, как пукнешь!
– Сама по себе мысль неплоха, – сказал Штирлиц. – Там – коммунисты, тут – капиталисты, а где народ? Как обычно, в заднице! По идее, можно сделать переворот и здесь. Но сначала мы все-таки захватим КНДР, а потом объединим обе Кореи и отдадим народу!
– Точно! – вскричал Айсман. – Устроим в объединенной Корее Четвертый Рейх. Бункер у нас уже есть…
– Все-таки ты фашист, – покачал головой Штирлиц. – Слушай, Айсман, время идет, оружия нет, а скоро уже начинать.
– Никаких проблем. Эй, Фриц, Отто! – позвал Айсман. – Возьмите грузовик, пару-тройку ребятишек и сгоняйте за нашим вооружением!
– Есть! – отсалютовали эсэсовцы.
– Вернемся из Северной Кореи, захватим здесь сначала здание правительства, потом нападем на американскую военную базу под Сеулом… – планировал Айсман.