Штопор
Шрифт:
«Плохой расклад, очень плохой» — пронеслось в голове Тэдэши.
Нет, щеголеватых придворных он не боялся, даже четверо против двоих они мало, что могут им сделать. Мичайо всегда был сильнее и крепче среднего нэко, даже если уступал им ростом. Да и Акио не отлынивал на боевках, так что вроде как опасаться особо нечего. Вот только… Это Наследник. За любую ссадину на холеном тельце Консорт заставит ответить не просто кровью, как бы не жизнью. И прихлебатели его, все как на подбор — выходцы из важных семей, за них тоже спросят особо.
—
— Старший брат, — учтиво поприветствовал Первого Принца Акио.
Пока еще учтиво. Третий Принц тоже прекрасно понимал, что ситуация аховая. До них явно попытаются докопаться, а ответить… Ответить можно, но какой ценой?
Наследник приветствия проигнорировал, что было вопиющим нарушением этикета, но кто посмеет жаловаться? Покачнулся с пяток на носки, и в притворной задумчивости постучал по нижней губе:
— Хм, я все хотел тебя спросить, младший… И кто из вас двоих «девочка»?
Секундное замешательство, даже свита Принца не поверила в столь явное оскорбление, но очень быстро отмерла и разразилась издевательским хохотом, а после посыпались новые подколы:
— Конечно же не этот вороненок, почерневшая головешка!
— Почему же, он как раз нужного роста?
— Да нет же, он шире в плечах нашего изнеженного Акио, Красавчика!
— Зато Акио выше!
— Да что ты к росту прицепился, в постели все равно, так ведь, детки? — и вновь глумливый смех.
Они были старше, они должны были быть мудрее, им следовало выказывать уважение, даже если они мертвецки пьяны. И Акио с Тэдэши стояли, обтекая от выливаемых на них помоев. Мичайо было по большому счету все равно, он этих юнцов не уважал, не стремился войти в их круг, а вот Ки… Третий Принц не позволил себе даже поморщиться, но внутри него бушевал огонь, в котором помимо наивной веры в лучшее сгорало еще много чего хорошего.
Пережитое унижение стало переломным моментом. Нет, оно не положило вот так сразу конец дружбе, но… До Акио стало постепенно доходить, что имела в виду матушка, на что намекала и он… испугался. В первую очередь за нее, ведь обвинение в мужеложестве стало было для нее фатальным, ведь это она не уследила за воспитанием сына. А он… в лучшем случае его бы сослали, в худшем — казнили.
Страх омрачал общение с Тэдэши, окрашивая каждое его слово и действие в неправильные тона и однажды это случилось — они серьезно поссорились, на ровном месте, без повода, но напряжение вылилось в нечто такое уродливое, что было не склеить и их дороги разошлись, а после Мичайо и вовсе исчез из Дворца. Как позднее выяснилось — проходил Школу Теней, испросив на это разрешение у самого Императора.
А когда спустя несколько лет вернулся в Мияко, то застал уже совсем другого Акио — придворного, подчиненного правилам и нравам, царящим в Запретной Долине. Придворного, с которым у него не было ничего общего, который смотрел на него с презрением и плохо скрываемой неприязнью. Так из-за глупости и
А еще через год и решил испытать судьбу и наплевав на предостережение матери и волю Вечного все же поступил в МВА, правда, были у него сомнения, так уж ли против был Император, ведь, ему хватило бы шевельнуть пальцем, и никто не принял бы Третьего Принца в Академию, более того, вернули бы с позором на Дом…
Интерлюдия 3. Центральный Сектор Великой Империи, Планета Первый Дом, Императорский Дворец Мияко-на-семи-холмах
Солнце медленно поднималось над Запретной Долиной золотя традиционные острые крыши, но не привычно кирпично-красные, а яркие, то ли металлические, то ли слишком белые, отражающие свет, слепящие своим великолепием. Лучи дневного светила заглядывали в обильные окна, играли в стенах из цельного хрусталя, где-то прозрачных, где-то вспыхивающих разноцветными искрами на вычурных гранях.
Под утренним светом просыпались небольшие домики-павильоны, разбросанные по территории комплекса. Белые, мозаичные, из темного дерева и простого камня в садах, имитирующие то лес, то цветущий луг, то берег дикого озера.
Из-за отражения в отражении стен и воды, помноженного на отражение в блестящих крышах, Мияко казался иллюзорным городом, миражом, фантастическим сном, вдруг ставшим реальностью. Запретная Долина — рукотворная драгоценность, шедевр архитектуры и дизайна нэко.
Вот только среди ароматов цветов, пряностей и масел, по белому с золотыми прожилками мрамору гуляла вовсе не благость и покой. Нет, постороннему наблюдателю могло показаться, что Мияко-на-семи-холмах — это просто кусочек Неба, вдруг оказавшийся на низменной земле. Впервые попавшие в его сады посетители терялись от великолепия и живописной красоты, но вот его обитатели… Пожалуй, это был не луг с пестрыми бабочками.
Ну или бабочки были крайне ядовиты.
Серафим тихонько вздохнул. Когда-то, по глупости, он попытался дать совет Вечному, а может быть даже вынудить его упростить церемониал, да укротить серпентарий, на что Двуликий, правда тогда еще Одноликий, ответил очень просто:
— Они взбунтуются.
К его чести, Хошисим очень быстро понял, что имел в виду Император. Высшие Дома с каждым годов вырождались все сильнее. Все меньше отпрысков попадали в МВА или проходили достойное частное обучение. Все больше «пустышек» появлялось в некогда именитых семьях. Их всех нужно было чем-то занять. Почему бы и не управляемыми интригами?
После Осознания все несколько изменилось, но не так чтобы сильно. Пожалуй, в некотором роде стало даже жестче. Во всем, конечно же, была виновата Консорт, в один прекрасный день, на удивление всем, оказавшаяся беременной от Вечного. Конечно же, когда она только забеременела то была всего лишь Наложницей Третьего Ранга, но стоило врачам подтвердить ее положение, как Император присвоил ей звание Консорта.
Признаться честно, Серафим и тут не сразу понял Вечного — зачем возвышать ту, чей сын никогда не взойдет на престол? Впрочем, аргумент был все тот же — «иначе взбунтуются». Как бы ни приклонялись перед Двуликим, но неуемную энергию старших Высших Домов нужно было куда-то девать, к тому же, необходимо было показать, что даже в Первой Семье Империи традиции и законы превыше всего.