Шторм и ярость
Шрифт:
Словно прочитав мои мысли, Зейн остановился. Даже не знаю почему, но у меня перехватило дыхание. Я снова ждала.
– Что ты делал на улице вечером? – выпалила я.
Брови Зейна сошлись вместе.
– Знаешь, это было чертовски странно. Я весь вечер чувствовал себя взвинченным. Беспокойным, хотя был с Дезом и Николаем. А потом у меня просто возникло внезапное желание подышать свежим воздухом, – он закашлялся от смеха. – Чертовски вовремя, да?
– Да, – сказала я. – Чертовски вовремя.
Глава 12
–
Через несколько секунд после ухода Зейна призрак проплыл сквозь стену спальни. Конечно, он не постучал, но я слишком устала, чтобы вести с ним этот разговор.
– Согласен на что угодно. Знаешь почему? «Жизнь движется довольно быстро. Если вы не будете время от времени останавливаться и оглядываться, вы можете пропустить ее» [5] .
Я медленно моргнула.
5
Цитата из фильма «Феррис Бьюллер берет выходной» (1986) – американской комедии режиссера Джона Хьюза.
– Что?
Прозрачное выражение лица Арахиса вытянулось.
– Феррис? Феррис Бьюллер?
– Ага. Хорошо. Не мог бы ты обратить внимание на Мэттью и Тьерри? Послушать, о чем они говорят?
– Например, о чем?
Хороший вопрос, потому что я не была уверена.
– Например, если они говорят о наших гостях или… о том, что случилось со мной. Не знаю. Просто что-нибудь странное.
Арахис кивнул.
– Я могу это сделать. Могу слушать хоть всю ночь напролет. И начать прямо сейчас: они как раз были внизу и шептались о чем-то между собой и другим парнем, Николаем.
– Ладно. Да. Сейчас самое подходящее время пошпионить для меня.
– Потрясающе! – Арахис поднял два больших пальца вверх, а затем просто испарился.
Я откинула голову на подушку. Не думала, что смогу заснуть, но, похоже, тот прилив энергии, который я испытала, когда Зейн вошел в комнату, ушел вместе с ним.
Это было особенно странно.
В итоге я довольно быстро отключилась.
Я проспала, как показалось, целую вечность и проснулась чуть позже десяти утра. Первое, что хотелось сделать, – найти Мишу. Но сначала я приняла душ, высушила и расчесала волосы. Рука немного побаливала, но покраснение уже начало спадать. Как и Стражи, я исцелялась довольно быстро. К завтрашнему дню швы, вероятно, рассосутся, а к выходным шрамы станут бледно-розовыми.
Натянув темные джинсы и рубашку, я надела шлепанцы и отправилась на поиски Миши. Мне не пришлось далеко идти. Он ответил, когда я постучала к нему.
– Привет, – сказала я, входя и закрывая дверь.
Его комната была тускло освещена, шторы задернуты, у кровати горела маленькая лампа. Миша сидел за своим столом.
– Привет, – он закрыл ноутбук и даже не повернулся ко мне.
Я остановилась в комнате, внезапно… почувствовав себя странно. Огляделась. Кровать была аккуратно застелена,
– Все в порядке?
– Да, – последовал короткий грубый ответ.
Я сложила руки вместе.
– Тогда почему ты сидишь ко мне спиной?
Миша наконец развернул кресло. Он ничего не сказал, и было слишком тускло, чтобы можно было разглядеть выражение его лица.
Мой желудок сжался.
– Ты… злишься на меня?
– Почему я должен злиться на тебя, Трин?
Я не была уверена.
– Из-за прошлой ночи? Я же сказала тебе, что останусь в…
– Я не сержусь на тебя.
– Правда?
– Да. Я бы хотел, чтобы ты осталась дома, как и сказала, или написала мне, что хочешь выйти. Но ты не виновата в том, что случилось.
Почувствовав некоторое облегчение, я придвинулась ближе.
– Тогда почему… – Я замолчала, не зная, как спросить о том, что хотела знать.
– Что почему?
Я сделала глубокий вдох. Раньше мне никогда не приходилось сдерживаться с Мишей.
– Почему ты не пришел навестить меня прошлой ночью?
– Я хотел, но после того, как Тьерри надрал мне задницу, вряд ли моя компания была подходящей.
– Мне жаль, что тебе влетело. Я сказала Тьерри, что это не твоя вина.
– Знаю, но Тьерри все равно прав. Я должен был остаться дома, – сказал Миша, откинув голову назад. – И не спорь со мной об этом. Ты не изменишь то, что я чувствую.
– Миша…
– Послушай, моя работа – убедиться, что ты в безопасности. Прошлой ночью я облажался.
Я скрестила руки на груди и прикусила губу, чтобы держать рот на замке, но не смогла совладать с собой.
– Знаешь, прошлой ночью ты не был мне нужен.
Голова Миши поднялась.
– Я позаботилась о себе. Сама спасла себя.
– Ты использовала свою благодать, Трин. Вот как ты позаботилась о себе.
Раздражение покалывало мою кожу.
– Знаю, что не следовало делать этого, но это было прекрасно. И если бы я воспользовалась ею в прошлый раз…
– Ты все равно не спасла бы свою маму, Трин, – голос Миши был тихим. – Даже если бы ты использовала свою благодать, это ничего бы не изменило. Не взваливай это на себя.
Я сжала губы. Чувство вины, связанное со смертью матери, было… за гранью понимания, но Миша был не прав. Ее смерть была моей виной по нескольким причинам.
Он наклонился вперед в кресле.
– Так ты говоришь, я тебе больше не нужен?
– Это не то, что я говорю, и ты это знаешь, – я подошла к его кровати и плюхнулась на край. – Мы команда, но у тебя нет причин сидеть в своей комнате и дуться, потому что кто-то другой пытался причинить мне боль.
Миша напрягся.
– И у Тьерри не было причин надирать тебе задницу. Мы просто должны выяснить, кто пытался убить меня прошлой ночью.
Отвернувшись, он провел рукой по голове. Прошло несколько долгих мгновений.