Шторм из тени
Шрифт:
– На личном уровне, я нашел бы, что это прискорбно и больше, чем несколько предосудительно, — продолжил комиссар немного грустно, явно встревоженный тем, до чего может доходить человеческая мелочность в стремлении к мести, — но это вряд ли означает нарушение суверенитета Новой Тосканы или неотъемлемых прав в качестве независимой звездной нации. Также это не представляется какими–либо неоправданными или репрессивными барьерами в торговле. Однако, думаю, что это ясное указание на путь определенного политического курса Мантикоры — и навязывание политики — в случае Новой Тосканы. И это, адмирал, вызывает у меня серьезную озабоченность
«Ну, это было прямо в яблочко», — подумал Хонгбо со своей позиции на обочине, когда усы и козлиная бородка Бинга, казалось, вдруг ощетинились. Итак, по крайней мере, по частному брифингу Оттвейлера, Джозеф Бинг и его отношение к Мантикоре, очевидно, основывались на деньгах.
— Преследование их торгового судоходства, — повторил адмирал. Он походил на человека, пытающегося с большим трудом показаться гораздо более спокойным, чем он себя чувствовал. — Как… господин комиссар? — спросил он, вспомнив с опозданием звание.
— Сообщения до сих пор отрывочны, — ответил Веррочио, — но очевидно, что они ввели дополнительные «проверки» и «таможенные досмотры» целясь исключительно и специально на новотосканские грузовые суда. Конфиденциально, я получил по крайней мере одну официальную ноту от министра иностранных дел Кардот от имени правительства премьер–министра Вежьена по этому вопросу. Я не имею права сказать вам ее конкретное содержание, но в сочетании с другими вещами, которые мы слышали, я очень боюсь, что мы наблюдаем эскалацию шаблонных инцидентов. Они, кажется, становятся все более частыми и более серьезными, что наводит меня на мысль, что мантикорцы постепенно поднимают накал в согласованной кампании, чтобы полностью вывести Новую Тоскану из внутренних рынков Скопления Талботта.
Он вновь грустно покачал головой.
— Я хотел бы быть уверенным в собственных умозаключениях, что это не прсто мои досужие домыслы. Но, вы знаете, такого рода манипуляции и недопущение контроля над местной экономикой, это именно та вещь, которую этот «Рембрандтский Торговый Союз» занимался задолго до того как началось вмешательство Мантикоры — я имею в виду, прежде, чем Мантикора стала участвовать в делах Талботта. А именно этот Торговый Союз в действительности был движущей силой начального плебисцита об аннексии. У меня всегда было несколько оговорок относительно легитимности этого плебисцита, и я боюсь, что мое недоверие к Торговому Союзу и его практике были большей частью причин для этих оговорок. Для меня это выглядит, как если бы Мантикора либо позволила своей политике идти на поводу у рембрандтцев, или — что еще хуже — просто продолжила с того места, на котором остановился Рембрандт.
— Господин комиссар, — тихо сказал Хонгбо, послушно подав знак, — даже если вы правы в этом — и, честно говоря, я думаю, на это есть отличный шанс – не очень–то много, мы можем с этим поделать. — Все остальные посмотрели на него, и он красноречиво несчастно пожал плечами. — Поверьте мне, сэр, это не делает меня счастливее, чем делает вас, когда вы слышите это, но политические указания Министерства по этому вопросу ясны.
— Политика Лиги заключается в поддержке свободного и беспрепятственного движения торговли, мистер Хонгбо, — отметил Бинг, немного холодно, и Хонгбо кивнул. В конце концов,
— Да, сэр. Конечно, это так, — признал он. — Но позиция Министерства всегда была — и вполне справедливо, думаю — в том, что Управление Пограничной Безопасности не должно влиять на внешнюю политику или торговую политику само по себе. Если кто–то с законными интересами в регионе, попросит нашей помощи, тогда действительно мы можем делать все, что угодно.
— Обращалась ли Новая Тоскана просьбой об оказании помощи, господин комиссар? — спросила контр–адмирал Тимар, выступив впервые за все время, и Веррочио даже не улыбнулся, хотя Хонгбо мог слышать его мысленное «Попался!» достаточно четко.
— Ну, технически, — он выделил слово, — нет. Пока нет. — Он передернул плечами еще раз. — Нота министра иностранных дел Кардот выражает озабоченность премьер–министра Вежьена достаточно откровенно, и я думаю, из того, что она говорит, что он надеется, что мы пошлем наших собственных наблюдателей рассмотреть все на месте. Впрочем, я бы не удивился, если бы мы должны были сами просить начать официальное расследование где–то в ближайшие несколько стандартных месяцев, но никто в Новой Тоскане не ушел так далеко в настоящее время, — комиссар улыбнулся с неким печальным цинизмом. — Я думаю, что премьер–министр надеется — насколько реально я не могу сказать, конечно — что если он просто потерпит, то все пронесет.
— Бескровно, возможно, — пробормотал Бинг, а затем встряхнулся.
— Простите, мистер комиссар, — сказал он более четко. — Это было довольно грубо с моей стороны. Боюсь, я просто… мыслил вслух.
— И не достигли никаких выводов, которых я не разделяю, боюсь, — сказал тяжело Веррочио.
— Господин комиссар, — сказала Тимар после беглого взгляда на профиль своего начальника, — могу ли я спросить, почему вы поделились этой информацией с нами? — Веррочио посмотрел на нее, и она холодно улыбнулась. — Я не сомневаюсь, что у вас действительно есть вторая точка зрения, сэр, — сказала она. — С другой стороны, я сомневаюсь, что это все, что вы хотели, если вы извините меня.
— Виновен, боюсь, — признался Хонгбо. — Что я действительно искал, думаю, это способ, которым мы могли бы поощрить и успокоить Новую Тоскану одновременно сообщив о нашем недовольстве Мантикоре, не нарушая официальных ограничений на то, что Пограничная Безопасность может законно делать в таком случае.
— Понятно. — Бинг кивнул, и снова улыбнулся себе. Она была заметно холоднее, чем улыбка Тимар, заметил Хонгбо. — Однако, адмирал Тимар, и я не работаем на Пограничную Безопасность, не так ли?
— Ну, полагаю, это, скорее, серая зона, в вашем случае, адмирал, — в глазах Веррочио свернул заговорщицкий блеск. — Вы командуете оперативной группой Пограничного Флота, а здесь, в походах, Пограничных Флот делает — номинально, по крайней мере — работу для Пограничной Безопасности. Вы, однако, как офицер Боевого Флота, находитесь за пределами нормальной цепочки командования Пограничного Флота. Думаю, это дает вам ценную разницу в перспективах в таких случаях, как этот, но это также создает определенную двусмысленность, когда речь идет о передаче вам каких–либо формальных инструкций.