Шторм в моей крови
Шрифт:
Саша выглядел раздосадованным, но ответил не менее серьёзно:
— Элла, я сказал, что это останется между нами, и от своих слов никогда не откажусь. Просто я слегка поражен и удивлен тем, что ты пахала на драконов за спасибо, да и ко всему ещё должна выполнить это "пророчество"!
— Кто знает, что находится за второй аркой? Может, скрытый там клад окупит все мои труды с лихвой, — предположила, пожав плечами.
— Возможно, но это все же будет не плата драконов! — ответил с раздражением Саша, а потом серьёзно посмотрел мне в глаза и вкрадчиво спросил: — Ты, действительно, смогла бы переспать с драконом,
Задумавшись ненадолго, я ответила предельно честно:
— Если бы ты спросил меня вчера, то я бы без промедлений ответила: да. Я не считаю невинность чём-то таким уж важным, и если посудить, то подобный "ключ" намного лучше, чём если бы мне, например, нужно было принести кого-то в жертву. Но сейчас я уже не знаю. Когда дракон прижался ко мне, то меня одолел такой страх и даже отвращение, да ещё эти внимательные глаза и голос… Знаешь он был такой… такой, словно дроу заигрывал со мной. Словно я была его зверушкой, которая нашкодила и забилась под кровать. И таким голосом её пытаются уверить, что все нормально и наказывать никто не будет. Но стоит поверить и выйти, как её тут же с ноги…
— Элла, — требовательно остановил меня Саша, ко всему схватил и сжал мои руки, правда, тут же опомнился и отпустил. — Элла, хоть мне это неприятно говорить, но если взять во внимание эту ситуацию и его слова, то, возможно, тебя там…
— Нет! — закричала я, выдернув руки.
Недосказанное слово повисло между нами словно занавес разделяющий Сашу и меня.
— Меня ведь проверяли и сказали, что я невинна и следов насилованная… — я запнулась, вспомнив слова дроу:
" А ты хитрюга, но кровь твою я не буду проливать подобным образом, а вот твой рот…"
Люди-артефакты неспроста получили подобное название. Мы, в некотором роде, тоже являемся артефактами… живыми артефактами. У нашей крови есть много возможностей. Одна из них — это способность управлять собственной кровью, которая легко может принять, например, форму острого ножа, благодаря находящемуся в ней железу. Единственная проблема в том, что если на твоем теле нет никаких порезов, то использовать эту способность не получится. Внутри кровь движется слишком быстро, поэтому невозможно сосредоточиться и придать ей форму. Не говоря уже о том, чтобы пытаться её замедлить: кислородное голодание тебе тут же будет обеспечено и прочие нехорошие вещи.
Вообще-то, эта способность была некой защитной функцией: если тебя ранили, то ты можешь кровью закрыть рану. Но так как крови можно придать и другую форму, то её начали использовать при необходимости и как оружие. Правда, это было на самый крайний случай, ведь ты тащишь из крови железо, а это для организма не очень хорошо.
Мои похитители, должно быть, об этом осведомлены, значит: на моём теле не должно было быть ни одного пореза. Это подтвердили врачи, которые меня осматривали после того, как я каким-то чудом спаслась. Единственное, что было на моём теле — это следы от иголок на венах, через которые из меня выкачивали кровь.
При потере невинности появляется кровь…
" А ты хитрюга, но кровь твою я не буду проливать подобным образом, а вот твой рот…"
"…твой рот…"
Меня затошнило. Я спрыгнула со стола и понеслась к выходу из кабинета. Вслед мне понеслись окрики Саши, но я не остановилась, слишком невыносимо мне сейчас было находиться
А ещё появилось сожаление, что я не забыла в это раз воспоминание, как происходило раньше.
Может моя память не зря закрыла от меня то, что случилось тогда? Ведь каждый раз, когда я подбираю "отмычки" и вытаскиваю из закрытой коробки фрагменты-воспоминания, память прячет их назад вместе с "отмычками"? Тогда почему сейчас так не случилось? Неужели пришло время мне распахнуть шкаф и посмотреть в лицо своему скелету?
Оказавшись на улице, я глубоко вдохнула жаркий, летний воздух, активировала телепорт и вернулась домой.
Адептов там не было, что радует. Тетя их вновь куда-то отвела, оставив записку, которую мне передала Берта.
"Элла, мы пошли в Терну. Если ты попросишь присмотреть за ним ещё и завтра, то следующий мир будет не таким спокойным. И я могу их там совершенно случайно забыть" — гласила записка.
Фыркнув, я направилась в свой кабинет, где достала лист с карандашом и принялась писать ответ:
"Тетушка, прошу вас присмотреть за адептами и завтра, и даже настаиваю, чтоб это был не просто не спокойный мир, а очень неспокойный. И это вполне возможно, что вы их там забудете… в ваши то годы"
Вызвав Берту и отдав ей записку, я направилась в переговорную комнату, чтобы попытаться связаться с отцом. Мне хотелось не столько напомнить ему, что ему самому приспичило возиться с адептами, а теперь он скинул их на меня, а просто услышать родной голос. Мне так хотелось сейчас, чтоб он обнял меня, крепко-крепко, назвал "милой" или своим "солнышком"… Но он не ответил на мой вызов. Как не ответила и мама. И раз так…
В своей комнате я переоделась в довольно необычную одежду: бледно-розовые шаровары из мягкой, приятной на ощупь ткани, с красным поясом, расшитым бисером и украшенный колокольчиками; красную необычную кофту, впереди наглухо закрытой и тоже расшитой бисером, но с оголенной спиной; тапочки, напоминающие носки до щиколоток, только с подошвой; и последний штрих — легкая накидка на голову, которая скрывает твое лицо до губ и волосы. Кинув в сумку мешочек с золотом, я вышла на улицу и направилась в мир, в котором намеривалась сегодня напиться.
Событие восьмое,
в которой я знакомлюсь с иномирянкой с земли.
Этот мир назывался Мар'Вер'Тер — в честь трех почитаемых здесь богов, но я называла его "Зеленонебым".
Небо тут и вправду была зеленого цвета. Хотя сказать именно "зеленого" будет неправильно. Порой оно принимало такие глубокие, насыщенные, яркие, тусклые, бесподобные оттенки, что объяснить их словами нереально. А какие здесь закаты! Просто загляденье, особенно с учетом белоснежного солнца. Природа здесь имеет розоватый, жёлтый или голубой цвет, это не считая разноцветных цветов. Животные тоже необычные и порой таких чудных расцветок, что диву даешься фантазии богов и матушки-природы. Здешние аборигены — обири — напоминали чём-то кузнечиков, только с метр ростом и чудной раскраски: розово-фиолетовой, сине-зеленой, зелено-жёлтой и других оттенков. Кроме них, жили тут только люди, и была довольно неплохая цивилизация, но до вступления в Верхний Союз она не дотягивала, поэтому это был пока ещё только открытый мир.