Шторм в тихой гавани
Шрифт:
– Бабушка, ну какая же ты сельчанка, – невесело рассмеялась Ксения и стала разгружать сумку.
– Какая-никакая, а сад у меня свой и огород, и десяток курочек. Вот Машку пришлось отдать Лёлькиной племяннице.
Ксения знала, что Машка – это дойная корова с добрым нравом. Караваева в ней души не чаяла, как, надо думать, и Машка в ней. Последние два года ухаживать за коровой Фаине Никаноровне помогала разбитная соседка Ольга, которую все звали Лёлей. А её муж Иван заготавливал корм и для своих животных, и для Машки.
– Бабушка!
– А никак. Хожу, её навещаю каждый день, – ответила Караваева.
– Навещаешь?
– Ну да, Лёлькина племянница живёт на соседней улице, прямо первый дом с угла. Они меня и молоком постоянно снабжают. Я же им Машку так отдала.
– Бесплатно?
– Почему бесплатно, – рассудительно ответила старушка, – взяла с них расписку, что они будут за Машкой хорошо ухаживать, обращаться с ней по-человечески и дадут умереть ей своей смертью, а не съедят её на старости лет.
– Ты хочешь сказать, что они дали тебе такую расписку? – не поверила Ксения.
– Конечно, дали, – ответила старушка. – Лёлька и сосед Генка свидетелями были, расписку заверил юрист. Всё честь по чести. Хотя я и так знала, что Лёлькина племянница Майя и муж её Сан Саныч – люди порядочные и хозяйство у них справное. Но с распиской мне всё-таки за Машку спокойнее, – заключила Фаина Никаноровна.
За неспешными разговорами две женщины накрыли на стол, потом выпили чай, перемыли посуду и стали собираться спать.
Только тут Караваева и спросила:
– Ксюша, а врачи что тебе говорят?
– Ничего хорошего, – вздохнула Ксения.
– Может, деньги нужны? – осторожно проговорила Фаина Никаноровна. – Так у меня отложено на всякий случай.
– Деньги нужны, – подтвердила девушка, – но только нам с тобой столько не собрать.
– Что же это лекарства такие дорогие? – забеспокоилась старушка.
– Нет, бабушка, врачи говорят, что вылечить маму могут только за границей.
– Сколько живу, столько и слышу, – возмутилась Караваева, – «заграница нам поможет». А сами мы, значит, ничего не могём?
Ксения в ответ только тяжело вздохнула.
– И сколько же надо денег? – спросила Караваева.
Ксения назвала сумму, и старушка присвистнула, как мамаша маленькой разбойницы из «Снежной королевы». Девушка даже испугалась, как бы мама не проснулась от бабушкиного свиста. Но снотворное оказалось крепким, и Лидия Константиновна продолжала спать, не подозревая о приезде своей тётушки.
– Ладно, утро вечера мудренее, – сказала тем временем Фаина Никаноровна, – давай ложиться спать, а то тебе утром на работу, а мне нужно будет думу думать.
Ксения не придала значения словам старушки, постелила ей на диване в гостиной и ушла сама спать в комнату к матери.
Когда на следующее утро девушка проснулась по звонку будильника, в доме пахло свежезаваренным
– Бабушка, когда же ты встала, – воскликнула девушка, – столько дел уже успела переделать!
– Я встаю с пением петуха, – важно ответила бабушка.
– Так петух твой в посёлке остался, – улыбнулась Ксения.
– Ну и что же, что остался, у нас с Петей телепатическая связь.
– Разве что, – невольно улыбнулась девушка, – а то я уж подумала, что он тебе по сотовому телефону позвонил.
Умывшись, Ксения выпила чашку кофе и стала накладывать кашу в тарелку.
– Я пойду маму покормлю.
– Я сама Лидочку покормлю, – остановила её Караваева, – а ты пока позавтракай. Яичница готова. Ешь, а то остынет и станет невкусной.
– Спасибо, бабушка.
– Не за что, деточка, – ласково ответила Фаина Никаноровна и погладила Ксению по голове так же, как в далёком детстве.
У девушки выступили на глазах слёзы, и она быстро отвернулась к окну, чтобы скрыть их от бабушки. Когда Караваева ушла в комнату к племяннице, Ксения положила себе на тарелку яичницы и, хотя ей казалось, что у неё нет аппетита, распробовав бабушкину стряпню, съела всё с удовольствием и даже взяла немного добавки. Выпила ещё одну чашку кофе и стала собираться на работу. Бабушка к этому времени пришла из спальни племянницы с пустой тарелкой. Ксения отметила это с радостью, так как обычно мама ела очень плохо, и если удавалось уговорить её съесть хотя бы несколько ложек, Ксения считала завтрак удавшимся.
Тут как раз и Елена Павловна пришла. Ксения сразу же познакомила женщин:
– Бабуля, это наш ангел-хранитель Елена Павловна Сотникова. А это моя бабушка Фаина Никаноровна Караваева. Надеюсь, что вы поладите.
Заканчивая свои приготовления к выходу из дома, Ксения краем глаза наблюдала за тем, как женщины сначала тщательно присматривались друг к другу, а потом заулыбались. По-видимому, остались довольны первым впечатлением. Ксения облегчённо вздохнула и направилась к двери. Днём она пару раз звонила домой, и Елена Павловна всякий раз отвечала ей, что у них всё хорошо. Когда же Ксения вечером прибежала домой, сиделки уже не было.
– А где же Елена Павловна? – разволновалась девушка.
– Она все необходимые процедуры сделала, и я отпустила её домой, – ответила бабушка и добавила: – Надо же человеку отдых давать. Леночка ещё в самом соку, и у неё должна быть своя личная жизнь, не всё же время ей рядом с больными просиживать.
Отметив то, что бабушка назвала сиделку Леночкой, Ксения успокоилась. А о том, что у Елены Павловны может быть какая-то своя личная жизнь, она прежде и не думала. «Какова бабушка! – порадовалась Ксения. – Всё на лету схватывает».