Шторм
Шрифт:
– И в чем именно заключается его психоз?
Ред поднимает руки.
– Этого я не знаю. И понять это будет самой сложной задачей. Если нам повезет, его спровоцирует какое-нибудь внешнее событие, которое мы сможем разгадать. Но, правда, многие психозы проявляются спонтанно. Вспомни, к примеру, Ричарда Чейза.
– Чейза? Это... – Кейт быстро щелкает пальцами, вспоминая. – Тот вампир из Калифорнии, верно?
– Вампир из Сакраменто, да. Он уверовал в то, что его кровь превращается в порошок, поэтому убил шесть человек и выпил их кровь, чтобы заменить ею свою собственную. Или возьмем
14
Дэвид Берковиц (р. 1953) – один из самых известных преступников в Америке, серийный убийца, называвший себя Сыном Сэма. В 1970-х гг. терроризировал Нью-Йорк в течение 13 месяцев, убивая красивых и молодых девушек.
– С чего мы начнем?
– С тяжелого детства. Маловероятно, чтобы ребенок, выросший в стабильной и любящей семье, упорно предпочитал фантазии реальной жизни. Правда, бывают убийцы, детство которых было безоблачным, но они, так уж вышло, родились с отклонениями. Однако теория вероятностей подталкивает нас к другому.
Конвойная группа ждет их в отеле "Хьюджилл".
– Пожалуй, мне стоит заспать это дело, – говорит Ред. – Скорее всего, ответ придет, если я не буду форсировать мыслительный процесс.
– Наверное, ты прав.
Кейт роется в кармане, достает визитку и вручает ему.
– Если придет что-то в голову, позвони мне. В любое время.
Ред открывает дверь и выходит на тротуар. Вооруженные люди окружают его. Когда они сопровождают его внутрь, он оглядывается на нее. Выражение его лица совершенно непроницаемо.
К тому времени, когда Кейт заявляется к ней в дом, Бронах дремлет в кресле. Она открывает глаза, прокашливается и, щурясь, смотрит на часы.
– Прости, – говорит Кейт. – День выдался тяжелый.
– Есть новости?
– Ага. Скоро будет полегче.
– Ты всегда так говоришь.
– Так оно и будет, точно. А где наш маленький кошмарик?
– Крепко спит, я думаю.
Кейт заходит в гостевую спальню Бронах. Лео спит, закутавшись в одеяло.
– Цветочек, мы едем домой.
Он шевелится и просыпается. Сонные глаза, взъерошенные волосы.
– Мамочка, я сегодня в школе поранился.
– Где, малыш?
Он выкатывается из-под одеяла и задирает левую штанину пижамы.
– Посмотри.
На коленке небольшая ссадина. Кейт приходится посмотреть дважды, чтобы увидеть ее.
– Лео, это пустяк.
– Но больно же!
– Храбрые мальчики из-за мелочей не расстраиваются.
– А мне больно!
На сей раз гнев
– Ради бога, Лео. У меня трупы с перерезанным горлом. Мой отец в больнице, с металлическими осколками, застрявшими в черепе. Только твоего нытья мне не хватало – возьми себя в руки.
Глаза мальчика округляются от растерянности и обиды. Бронах, пораженная несдержанностью Кейт, охает – она просто отказывается верить тому, что услышала.
Лео ударяется в слезы. Бронах подбегает и обнимает его. На лице ее написан укор, но сказанного уже не воротишь.
Его восемнадцатый день рождения. В доме он один, отпраздновать такую важную дату ему не с кем. Зато, раз кроме него никого нет, он может вылезти из подвала и сделать вид, будто этот дом целиком принадлежит ему.
Стук в дверь. Он открывает ее худощавой женщине с зачесанными назад волосами. Она выглядит смутно знакомой, хотя он не припоминает, где и когда мог ее видеть.
– Ты тот мальчик. – Ее голос звучит резко и нервно. – Ты сын Айвена.
– Мой отец умер.
– Мне нужен ты. Мне нужно кое-что сказать тебе, и тебе придется поверить, что это правда. Придется.
Именно это ее страстное, отчаянное желание, чтобы ей поверили, помогает ему вспомнить, кто она такая. Безумная женщина, которую Айвен привел домой в тот самый день, когда, некоторое время спустя, утонул. Женщина из сумасшедшего дома, которую он трахал, та, что пронзительно орала что-то невразумительное, а потом привела полицию.
– Карри? Так тебя зовут?
– Касси. Касси. А сейчас послушай меня.
Он не приглашает ее зайти, да она и не просит. В ее глазах лихорадочный блеск.
– Тебе сказали, что он утонул. Твой отец. Он отправился в море, на помощь тем, кого застал шторм, и утонул. Так они сказали тебе, верно?
– Так оно и было.
– Он не утонул.
– Они нашли обломки его посудины.
– Он не утонул. Я знаю, как он умер. Хочешь узнать и ты?
Обломки баркаса Айвена попали в рыбачьи сети. А Крэйг в насмешку заставил его хлебать из собачьей миски.
– Да, я хочу знать.
И она рассказывает.
Дети выходят на улицу поиграть. Айвен поднимается на ноги.
– Пойду помоюсь.
Моется он не спеша, со смаком. За три недели, проведенные в море, он весь пропитался рыбьим жиром, копотью и соляркой. Когда Айвен наполняет ванну в первый раз, вода становится черной в считанные секунды. Он спускает ее, наполняет ванну заново, и, пока худо-бедно отмывается, вода успевает остыть. Он спускает и ее – на бортах ванны остаются отметки грязи и мыльной пены.
Вытереться нечем, полотенец в ванной не оказывается.
– Айлиш! – звучит громкий раздраженный голос. – Айлиш! Принеси мне полотенце!
Она заходит, держа перед собой развернутое полотенце. Когда он тянется за ним, оно падает из ее рук на мокрый пол.
– Ради бога! – Он наклоняется, чтобы поднять полотенце.
Опустив голову, он не видит, что она держит спрятанным под полотенцем.
Рыболовную сеть. Тонкую ячеистую нейлоновую сеть, которую практически невозможно разорвать.