Штормовое предупреждение
Шрифт:
– Ты чего?! – трагическим шепотом вопрошал его Андрюшка, сидящий возле него на карачках. – Ты чего не отвечаешь, Андрей Михалыч? Молчишь, как будто пьяный, а от самого и не пахнет! Ты кончай придуриваться!
– А я и не придуриваюсь, – с усилием прохрипел Макс. – Меня подстрелили. Я, дурак, не сообразил, что они не все ушли. Там один у ворот караулил...
– И чего?
– Вот тебе и чего! – простонал Макс. – Ногу прострелили. Еле к тебе дошел.
– Ну, нога – это ничего! – с видимым облегчением сказал мальчишка. – Нога – это фигня. Если бы тебе в грудь выстрелили или в голову... А с ногой, знаешь, как еще можно драться?
– Ты мне еще про Терминатора расскажи! – сердито буркнул Макс. – Ты лучше заткнись и помоги мне в автобус влезть. Мне надоело, как лилии, все время в воде болтаться.
– Я тебе помогу, – серьезно сказал мальчишка. – Только ты здоровый, поэтому сам шевелись маленько. Один я тебя не вытяну.
Все-таки вдвоем они кое-как справились с этой задачей. Макс рухнул на ободранное кресло и спустил штаны.
– Ну-ка, давай твой фонарик! – приказал он. – Будешь у нас сейчас за хирурга.
Андрей зажег фонарик, и они оба с ужасом уставились на простреленное бедро Макса. Кровь все еще шла. Она смешивалась с водяными потеками и мутными струйками скатывалась под брюки. Пуля застряла в мышцах. Онемение в ноге начинало проходить, но теперь каждое движение причиняло Максу невыносимую боль. Однако больше беспокоило его кровотечение, которое никак не хотело останавливаться.
– Ты вот что, тезка, – предложил он мальчишке. – Мы в магазине на тебя много чего нацепили. Ты пожертвуй-ка майку какую-нибудь – рану перетянуть. А то так и вытечет ведь.
– Кровь, что ли? – неуверенно спросил Андрюшка. – Не должна бы. Но майку я тебе дам. Майку не жалко. Все равно я в куртке – тепло.
Он принялся, сопя, раздеваться. Макс приподнял голову и попытался разглядеть, что происходит за пределами их ненадежного убежища. Ничего не было видно. Возвращения головорезов можно было ожидать в любую минуту, но Макса успокаивал тот факт, что, кроме умиротворяющего шума дождя, он ничего не слышал. Должно быть, у бандитов были сейчас дела поважнее, чем разбираться с ним и мальчишкой. Но это ничего не значило. Он убил их человека, уже второго, – этого не прощают. Они должны во что бы то ни стало убраться отсюда.
Макс порвал на полосы майку, которая еще сохраняла тепло Андрюшкиного тела, и сделал некое подобие бинта. Потом, стиснув зубы, туго перетянул бедро и еще несколько секунд сидел, борясь с оглушающим звоном в ушах. От боли перехватывало дыхание и темнело в глазах.
– Ты штаны-то подтяни! – озабоченно сказал наконец Андрюшка. – Что, так и будешь сидеть?
– Да впору их вообще выкинуть, – процедил сквозь зубы Макс. – Что в них теперь толку? Их теперь никакая сушилка не возьмет.
Однако брюки он вернул на место и постарался сосредоточиться на деле.
– Ну вот что, тезка, – сказал он. – Я, сам видишь, теперь никакой, и толку от меня не жди. А нам отсюда, хоть тресни, выбираться нужно, потому что эти ребята обязательно вернутся. Они всегда возвращаются.
– А ты их из пистолета перестрелять не можешь, что ли? – недоверчиво спросил парнишка.
Макс покосился на него и пожалел, что в темноте не может видеть выражения его лица.
– Ты, брат, забыл, что я не такой крутой, как это у вас тут принято, – насмешливо сказал он. – Да и стрелок из меня, прямо скажу, аховый. Я ведь, тезка, спасатель. Кошку,
– Понятно, – вздохнул мальчишка. – Только я тоже не знаю, как нам отсюда уйти. Ты вон ходить вообще не можешь. Я, что ли, тебя потащу? И лодки тут нету, здесь одни машины.
– Значит, не знаешь, что делать? – пробормотал Макс. – Худо, брат!
– Ты когда ушел, – шмыгнув носом, сказал мальчишка, – я вроде вон в том гараже свет видел. Потом он потух.
– Свет? – оживился Макс. – Точно видел? Может, померещилось?
– Мне не мерещится. Зрение сто процентов, – гордо сказал Андрюшка. – Был свет. А потом потух, когда стрелять начали. Там, наверное, сторож прячется. Изнутри заперся и сидит в свое удовольствие.
Макс подумал, что это довольно слабое удовольствие – сидеть в ночь потопа в запертом гараже и слушать стрельбу на улицах, но возражать не стал.
– Тут вот какое дело, брат, – серьезно сказал он. – Если я сейчас буду стучаться к этому сторожу и проситься переночевать, то сто против одного – он мне ни в жисть не отопрет, согласен?
– Вообще-то согласен, – сказал парнишка. – Забоится.
– Обязательно забоится. И будет прав, – продолжал Макс. – Вот и выходит – тебе надо идти. Ты у нас хоть и крутой, но не такой страшный. Ты можешь договориться. Только будь осторожнее и оставь здесь одежду. Я знаю, ты мастер бродить по лужам, но все-таки для здоровья лучше быть в сухих штанах.
Андрей не стал спорить. Видимо, воспоминания о мокрых штанах были еще слишком свежими, чтобы пренебрегать ими. Он снова разделся, съежился и, дрожа всем телом, спустился вниз по ступенькам автобуса. Макс слышал, как негромко плеснула вода, а дальше наступила тишина.
Минуты тянулись невыносимо долго. Макс вслушивался в ночные звуки, и сердце его бешено колотилось. Он не за себя боялся. Все складывалось так неудачно, что малолетнему Андрею приходилось сейчас рассчитывать только на собственные силы. Взрослый и сильный Максимов почти ничем не мог ему сейчас помочь. Если бы именно сейчас вернулись бандиты, ситуация стала бы катастрофической.
Но вернулись не бандиты. Вернулся Андрюшка, замерзший, но чрезвычайно довольный, и привел с собой какого-то хмурого мужика в брезентовой куртке и надвинутой на нос кепке. Андрюшка тут же принялся, стуча зубами, одеваться, а мужик без церемоний обшарил Макса с ног до головы лучом фонарика и неприветливо сказал:
– Откуда я знаю, что вы за люди? У вас на лбу не написано. Здесь автобаза, а не собес, чтобы помощь оказывать. Чего вот мне с вами делать? Один весь в кровище лежит, а другой вообще пацан бестолковый. А у меня конкретное место – я материальные ценности должен сторожить. Сами говорите, что тут бандиты шастают. Спрячь я вас, они, пожалуй, тут все в щепки разнесут.
– Ты, мужик, долго еще молитвы свои будешь читать? – недовольно прервал его Макс. – Ты уж лучше прямо скажи – нет. По крайней мере, честно будет, и время терять не надо.
– А и следовало бы вас послать подальше, – сурово ответил человек в кепке. – Мальчонку вот жалко. Только всех, знаешь, не нажалеешься. У меня у самого дети, о них кто – ты будешь заботиться? Ладно, чего, правда, язык чесать? Уходить вам надо, а идти ты не можешь, это ежу понятно. Значит, вот что – сидите тихо, сейчас я вам плавсредство предоставлю, а дальше уж сами...