Штормовой прилив
Шрифт:
Из боковых проулков группами по четыре человека показались другие солдаты. В одно мгновение над послушниками нависли шестнадцать вооружённых имперцев в чёрных доспехах, готовых пустить в ход булавы по первому сигналу.
– Сдавайтесь! – взревел Посланник, по-прежнему держа меч у горла маленькой девочки.
Сержант продолжал атаковать, яростно размахивая оружием, и послушники начали отступать. Уворачиваясь от ударов, они постепенно собрались вокруг госпожи Камаловой в центре улицы. Хьелльрунн насчитала по крайней мере четверых детей, лежащих ничком на брусчатке.
– Хьелль, –
Постепенно усиливаясь, начался дождь.
4. Сребротуман
Среди зазубренных чёрных вершин Владибогдана завывал ледяной ветер, принося с Холодеющего океана тусклую дымку дождя. Тем временем, стоя на башне Академии Воздуха, Сребротуман глядел в мрачное небо, пока далеко внизу волны с тихим рёвом разбивались о скалы. Вихри с северо-востока были редкими гостями, а когда всё же являлись, то вторгались, словно захватчики: проносились от тёмной гавани по сотне почерневших ступеней сквозь тихую, теперь уже пустую сторожку, и попадали прямиком на площадь Драгмактской академии.
С момента восстания времени прошло достаточно, и площадь успели убрать: разрушенные части статуи дракона бросили в море, тела павших отнесли в кузницу, где Сребротуман собственными руками предал их колдовскому огню. Никто не назначал Зоркого ответственным, тем не менее для него казалось важным, чтобы каждый встретил достойный конец. В этой церемонии было свое-образное утешение – с тех пор как Стейнер уничтожил «Огненную пытку» и огромную статую в центре острова, Огненные духи более не восставали после смерти, чтобы поступить на вечную службу Империи. Сребротуман остался последним в своём роде, и его судьбу никогда не повторит следующее поколение.
Тёмная пелена, которая окутывала остров в течение многих лет, рассеялась, разнеслась ветрами во все стороны. Целых три недели Сребротуман наслаждался миром, пока порыв северо-восточного ветра не вторгся в его покой.
Стук в дверь заставил экзарха очнуться от грёз. Он мысленно перенёсся в коридор и увидел застывшего в ожидании отца Орлова.
Входите. – Сребротуман общался телепатически, так как давно утратил способность к речи.
Дверь со скрипом распахнулась, и на пороге появился отец Орлов, широкоплечий Зоркий крепкого телосложения.
– Экзарх, – поприветствовал он с полупоклоном.
Маска гостя представляла собой прекрасное юное лицо, на правой щеке которого сияли девять звёзд, символизирующие провинции Империи.
Отец Орлов. – Сребротуман склонил голову, хотя уважения к Зоркому отнюдь не питал. – С момента восстания у нас не было времени побеседовать.
– Вы, экзарх, казались слишком занятым. – Посетитель скользнул в комнату, почти физически излучая настороженность. – Являлись только по ночам, чтобы забрать с площади трупы. Вы, так скажем, дали детям повод для разговоров. – Отец Орлов сделал многозначительную паузу. – Наполнили их души страхом.
Я
– Ваша мудрость – истинный луч света в столь смутные времена, – язвительно произнёс Орлов, однако Сребротуман проигнорировал сарказм в голосе гостя. – Прогуляемся, экзарх? Полагаю, послушникам будет полезно видеть, что высокопоставленного Зоркого интересуют не только мертвецы, но и живые люди.
Прогуляемся, отец Орлов, хотя вряд ли после недавней катастрофы кому-то есть дело до титулов.
– Вы правильно выразились, это была настоящая катастрофа, – согласился собеседник, покидая комнату. – И кому-то придётся за неё отвечать.
Неужели в его тоне прозвучала угроза?
Всему есть цена, и за всё в жизни приходится платить.
Отец Орлов обернулся, явно желая удостовериться, что экзарх следовал за ним по тёмным каменным переходам. Послушники за глаза называли отца Орлова «Леденящим» за холодный нрав и умение заклинать воду и ветер. Он был бы рад обвинить Сребротумана в уничтожении «Огненной пытки» и последующей организации побега.
Экзарх со спутником вышли на площадь и осмотрелись по сторонам. Послушники сметали с разбитой брусчатки песок и щебень, несмотря на пронизывающий ветер.
– Едва узнаю это место, – возмутился отец Орлов, не скрывая досады, затем сжал кулаки, и Сребротуман мгновенно почувствовал исходящий от Зоркого яростный вихрь из смеси отвращения, стыда и гнева за всё то, что произошло во время восстания Стейнера.
Согласен, площадь действительно сильно изменилась.
Каждое пятно крови на брусчатке служило напоминанием о восставших против Империи или же умерших за неё.
– Грандиозное было представление, – продолжил отец Орлов, собравшись с мыслями. – Жрица-спригган убила множество наших, обратив их в камень одним только взглядом.
Уже наслышан.
– Однако ваше отсутствие во время сражения не осталось незамеченным.
Я находился рядом с Академией Воздуха, защищая оставшихся верными Империи послушников.
Ложь. Но кто сможет её опровергнуть? Академия Воздуха служила пристанищем ученикам, владеющим силами ветра, и хотя Сребротуман давно там не преподавал, он всё же имел основания находиться в здании.
– Ещё я слышал, что вы… вступили с ними в переговоры под конец сражения. – Отец Орлов остановился и негодующе ударил сжатой в кулак рукой по другой ладони. – С мальчишкой и спригганами.
Сребротуман резко обернулся, и в его зеркальной маске отразились все девять звёзд, горделиво сверкавшие на личине Орлова.
Экзарх подошёл вплотную к подчинённому и взглянул на него сверху вниз.
Осторожно, Орлов, вы угрожающе близки к тому, чтобы обвинить меня в измене.